Темень
Шрифт:
Мастёвый был не похож на себя. Я привык наблюдать его собранным, жёстким и резким парнем. Теперь предо мной было нечто иное – растерянный, или даже – напуганный человек, который никак не может понять, что же произошло. А вот Крысе, пожалуй, ничего растолковывать не нужно было. Знал он меня не первый год, многие штуки зоновские, мною принесённые, видел воочию, о чём-то я ему рассказывал, а кое-что Крыса и сам усёк. Так что от Крысы скрываться мне было совсем не резон. Но пока Крыса молчал, и мне раскрывать свои карты было не с руки.
Мастёвый отвернулся, и
– Так значит, тёлку ты просто домой проводил… Так, что ли? Она что, так нормальненько себе и пошла? – Мастёвый повернулся ко мне. – Нет, ты ничего не подумай… Я к тебе не в претензии. Ежели ты мне фуфло не загоняешь, конечно. Только вот смотри сам: у меня башка раскалывается, у Крысы тоже, а тёлка здоровёшенька домой собирается? Так она с нами была, в одной комнате… Что-то тут не клеится, Птица. А может, ты чего утаить надумал?
Только тут я физически ощутил, за что Мастёвого боялись: от него на расстоянии чувствовалась опасность. Холодная, смертельная опасность. Бывали в зоопарке? Тигра в клетке видели? Вот-вот. Только клетки тут никакой не было…
– Так что, Птица? Колись, давай…
Мастёвый подобрался вплотную. От него несло перегаром, руки попрятались в карманы брюк. Голос был вкрадчивым, даже ласковым, а вот взгляд… Такими глазами смотрит хищник на свою добычу.
Но я добычей не был. Что б там ни говорили про Мастёвого Крыса, Слон и наши местные, прогибаться под кого-то я не собирался. И под Колотого в частности…
– Я ж вроде сказал, что только домой проводил. Что тут без меня было, не в курсе.
– Что ты тут «сказал»? – неожиданно окрысился Мастёвый, - Ты деловой слишком, да? Делово-о-й… Ну, так давай, ответишь за базар, али как?
Мастёвый подвинулся вплотную, его руки выскользнули из карманов и плотно охватили ворот моей футболки, сдавив шею. Я резко дёрнулся в сторону, сорвал захват, схватил Мастёвого за плечи и оттолкнул от себя. Реакция у этого чёрта была отменной: неизвестно откуда в правой его руке сверкнул нож, а дальше, началась какофония: как пожарная сирена, завыла вдруг Наташка, залопотал что-то очнувшийся от водки Слон, и быстро-быстро затараторил Крыса… Он единственный кинулся держать Мастёвого, и слава Богу: не схвати он Колотого за руку, лежать бы мне на железном столике со сливом… Только через секунду до меня стало доходить, чего там лепетал Крыса. Я орал что-то жуткое, однако что конкретно, не понимал и сам. Вылетало из меня муть, прямо как грязь из гейзера, а я - настоящий я – стоял рядом, и наблюдал всё это с олимпийским спокойствием.
– Не трогай его, не трогай! Не нужно, Мастёвый! Он же сталкер, он же отмороженный! У них же с башкой не то! Не надо, Мастёвый!
Неожиданно Колотый опустил руки, как-то криво ухмыльнулся и совершенно спокойным голосом переспросил:
– Сталкер, говоришь?
Крыса задумался на миг, обернулся на меня и энергично закивал:
– Сталкер, точно сталкер. Я знаю, зуб даю. Они ж, сам знаешь…
Мастёвый неуловимым движением, как фокусник,
– Что ж ты, Птица, раньше не сказал… Сталкеров каждый уважает, скажи, Слоняра?
Сказано это было как-то наиграно и фальшиво, но мне было не до тонкостей. Вообще-то секунду назад я готовился драться не на жизнь, а на смерть.
Через полчасика мы снова пили водку с Мастёвым, как самые задушевные друзья. Мастёвого очень интересовала Зона, так что мне пришлось на время стать рассказчиком, что, впрочем, было гораздо приятнее, нежели болтаться на ноже.
– А этого… Как их… Во – Контролёра… Контролёра ты видел?
– Ну, ты дал, Витёк… Кто Контролёра видел, тех давно уж нет. Я ж те говорил, я в Зону не залажу, я так, по-мелкому… Мы недалеко с пацанами шаримся, в основном около колючки…
– И что, ни разу никакой твари не прибил?
– Ну, чего не прибил… Собаку раз почти в деревне самой забили. Слепая, тварь, и бешенная какая-то была, иначе ушла бы. Ну, они почти все там слепые, собаки-то. Только чуют здорово, почище наших. А эту или укусил кто, или подранил… Её Грыжа трезубцем заколол. Ну, насадил, чтоб не вырвалась, а мы палками добили. Живучая, падла…
Мастёвый заржал.
– Это что, вы всей деревней собаку били?!!! Нет, ну ты герой, Птица… Герой, прям кавалер ордена славы! Так чего там страшного, в Зоне твоей, когда ты вон одну только собаку бешенную видел, и то – в деревне?
Я замолчал. И, правда, как это расскажешь, особенно тому, кто там не бывал? Так и скажу.
– Это пока сам не увидишь, не поймёшь. Это ж Зона. Там же ничего надёжного нет.
– Слышь, Птица… Ты фуфло мне не гони. Я сам по зонам… У меня ходок знаешь сколько? Я с такими волками сидел… Твоя слепая собака плюшевым мишкой покажется… Ты конкретно мне растолкуй, как братан братану: чего там бояться?
Я снова задумался. Мастёвый за это время успел закурить.
– Ладно… Вот представь, тебя сейчас в сортир нужно. Что ты делаешь?
– Не понял… Чего тут делать? Встал и пошёл. На очко…
– Вот… Это тут так. Ну, а думать ты будешь, как идти, куда ногу ставить, унитаз там проверять… Будешь?
– Ты чего, за дурачка меня держишь? Ничего я там проверять не буду. Пошёл да посцал, чего тут думать… Да дебильный у тебя пример, Птица!
– Нет, погоди… Так вот, тут не думаешь. Делаешь, как делал, и всё. А вот на Зоне такое не пройдёт. Может, разок сойдёт, в другой раз на том же месте тебе задницу оторвёт. Понятно?
– Ну, вроде… Давай, вали дальше…- заинтересовался Мастёвый.
– Там и глазам-то верить нельзя. Идёшь – лужа. Ну, мелкая лужа, понятно же – на дорожке. Вступи – а у ней дна нет…
– Не понял, как – нет?
– А так вот. Хрень такая. Аномальная… Или вот туман вдруг ниоткуда… И нет человека. Или вот знаешь… Такое сам видел… Как будто от земли жар идёт… Ну, дрожит воздух. Как над костром… Ладно бы над песком или камнями, так над травой зелёной…
– Ну, и?…
– Я и говорю, загадка…