Темная буря

Мари Аннетт

– Камигакари Кимура, где… – сурово начал Фуджимото.

– Даже не начинай! – Нанако повернулась к каннуши с такой злостью, что тот отступил и врезался в сохэев. – Не видишь, что она до костей продрогла? Вопросы подождут. Камигакари здесь, и она цела. Этого пока достаточно.

Она обняла Эми и потянула ее за собой.

– С дороги! Поговорите с ней, когда я закончу.

Под стальным взглядом Нанако молча отступили все, в том числе и Фуджимото. Ошеломленная Эми позволила отвести себя в дом, лишь раз мельком взглянув на Катсуо – такого

же растерянного. Нанако прижимала ее к себе и говорила о теплой ванне, горячей еде и чистой одежде, не задавая ни единого вопроса – только осведомилась, что Эми желает поесть.

Полчаса спустя она уже лежала в испускающей пар ванне. Рядом ждало большое мягкое полотенце, еще одним были обернуты ее волосы. Нанако помогла их расчесать и в течение почти десяти минут тщательно распутывала все узелки и доставала из них поразительное количество мусора. Затем мико оставила ее согреваться, пообещав, что когда Эми выйдет, завтрак будет готов. Она понятия не имела, почему Нанако вдруг стала такой любезной, однако не сомневалась, что тревога мико искренняя, почти материнская.

Эми сползла ниже, пока вода не коснулась подбородка. Жар окутывал, пронизывал тело, наконец расслабляя напряженные мышцы. Она должна была чувствовать себя виноватой за промедление, но не думала, что этот час что-то изменит – впрочем, Широ, где бы он ни находился сейчас, скорее всего возразил бы. Эми казалось, будто она смывает с себя непринужденную жизнь ёкаев, которая словно въелась в ее кожу за последние несколько дней. Было так замечательно лениться, есть и спать, когда хочется, безо всяких обязанностей и чужих ожиданий.

Эми закрыла глаза, оттягивая момент встречи с Фуджимото еще на несколько минут. Разговор предстоял не из приятных, однако лучше уж спорить с каннуши, чем с Тэнгу.

Эми распахнула дверцы шкафа.

Позади нее молча ждали Фуджимото, Нанако, Катсуо и Минору. Она просунула руку в стопку постельного белья и выудила руководство каннуши. Открыла его там, где описывалась судьба камигакари, и протянула Фуджимото. Тот нахмурился и, взяв книжицу, просмотрел текст.

Затем Эми извлекла из тайника и свой дневник. Между его страниц хранилось черное воронье перо.

– Все началось с книги, – пробормотала Эми, поглаживая блестящее перо кончиками пальцев. – Так я узнала правду о том, что уготовано камигакари. И поэтому очутилась той ночью в лесу.

Она рассказала, как повстречала раненого лиса и с помощью Катсуо принесла его в храм. Когда Эми упомянула, как лис превратился в мужчину, Фуджимото выронил руководство каннуши и чуть не захлебнулся возмущением. Нанако шикнула на него, подхватив книгу с пола.

Затем Эми поведала о своем уговоре с Широ и знакомстве с Тэнгу. Она старалась почти не вдаваться в подробности, поэтому сразу перешла ко второму побегу из храма и встрече с Коянэ, слугой Изанами. Когда она описала, как ками попытался ее убить, никто не проронил ни слова.

Жестом попросив следовать за ней, Эми вывела

их из дома и указала на почерневшие камни возле разрушенного дворика:

– Коянэ отправил за нами двух ёкаев, и они устроили здесь засаду. Широ с ними сразился. Следы на камнях оставил его лисий огонь.

Когда она рассказала, как вновь убежала к Широ, чтобы снять последние два витка про`клятого онэнджу, Фуджимото сжал губы в тонкую, злую линию, но его гнев сошел на нет, стоило Эми перейти к той части, где их с Широ поймали ками. Сдерживая тошноту, она переступила через обломки входа в главный зал. Подняв доску, оттащила ее в сторону и опустила взгляд. На полу в середине зала по-прежнему виднелись тусклые белые линии, отмечая круг, который ее сковывал. Тошнота усилилась.

С трудом сглотнув, Эми указала на темное пятно.

– Признавшись в убийстве всех прошлых камигакари Аматэрасу, Изанами ударила меня ножом в живот.

Нанако охнула. Катсуо побелел. Продолжая, Эми вывела своих слушателей из храма к административным постройкам, позади которых земля была взрезана проломами и усыпана поваленными деревьями. Эми остановилась у каменного круга, где Изанами пыталась заново связать Широ проклятием, и закончила рассказ страшной битвой между ками и ёкаями – и приказаниями Аматэрасу.

Повернувшись к остальным, она подняла черное перо.

– Последние несколько дней я провела с Тэнгу и Широ, восстанавливала силы после явления Аматэрасу. Но теперь я должна выполнить ее поручение.

Она перевела взгляд с мрачного Катсуо на Фуджимото. Каннуши сжимал и разжимал челюсти, рассматривая то круг, то трещины в земле и изогнутые корни деревьев, которые во время сражения повиновались воле Изанами и до сих пор торчали зловеще переплетенными фигурами. Наконец он уставился на черное перо и свел кустистые брови.

Эми глубоко вздохнула и приготовилась доказывать свою правоту.

Фуджимото потер подбородок.

– Для таких, как мы, простых смертных, пути ками окутаны тайной. Подумать только, амацуками обернется против сестры… ёкай станет союзником человека или сражаться бок о бок с ками… Нелепица, сказал бы я! И все же доказательство передо мной… – Каннуши прижал ладони к бедрам и поклонился. – Камигакари Кимура, я прошу прощения, что подвергал ваши слова сомнению.

– Я… я могу лишь вас поблагодарить за то, что вы мне поверили, каннуши Фуджимото, – изумленно пролепетала Эми. – Пожалуйста, не извиняйтесь.

Фуджимото так быстро выпрямился, что с него слетела шапочка. Он подхватил ее и тут же водрузил на место.

– Нужно без промедления доставить вас в Шион. И вывезти всех из храма на случай, если сюда вновь заявятся неземные гости с коварными намерениями.

Каннуши столь легко принял правду – нелепую, как он сам заметил – и с такой готовностью согласился помочь, что к глазам девушки подступили слезы. Эми его недооценивала.

Она поклонилась.

– Вы истинный, верный слуга Аматэрасу, каннуши Фуджимото.