Темная дикая ночь
Шрифт:
Когда Лола выходит из магазина, звенит колокольчик, а мы втроем смотрим, как она идет по тротуару.
Внутри меня все перемешалось: я терпеть не могу видеть, как она уходит, отчаянно хочу ее рядом, даже когда зол, но по-прежнему чувствую необходимость стен вокруг моего сердца. Повернувшись к друзьям, я говорю, почесывая шею:
– Напомните мне уволить Джо, как только увижу его в следующий раз.
Сейчас середина дня, и в магазине пусто. Я беру ключи, поворачиваю табличку, чтобы читалось «Закрыто», и делаю знак выходить.
***
Мы идем несколько
– Как дела с Лолой? – спрашивает Финн, глядя на меня поверх своего стакана. – Вы оба кажетесь…
– Осторожными, – заканчивает за него Ансель. – На что, точно тебе говорю, реально странно смотреть.
– Так же, – я кручу трубочкой в своем стакане. С момента того нашего разговора я толком это ни с кем не обсуждал, но эти двое и так достаточно знают, чтобы понимать: дела у нас с Лолой не фонтан. – Мы по-прежнему «на паузе», – помедлив, я продолжаю: – Хотя думаю, она хочет убрать эту паузу. Вчера вечером она попросилась прийти.
У столика появляется официантка, и мы заказываем бургеры и луковые кольца. Когда она уходит, они оба выжидающе на меня смотрят.
– Блин, ну конечно же, я сказал «нет», – говорю я им.
Тишина вокруг словно уплотняется.
– Потому что, очевидно же, ей нужно разобраться со своей фигней в голове, – добавляю я.
– Разве она не может сделать это с твоим пенисом во рту? – интересуется Ансель, и Финн пихает его в плечо. – Что? Это вообще-то серьезный вопрос.
Приподняв подбородок, Финн спрашивает:
– А у Лолы не возникало мысли, что она в течение ближайших четырех месяцев станет еще больше занята? Ведь еще даже не стартовали съемки. Я про то, что сам, бывает, неделю не вижу Харлоу, и это дерьмово, но понятно же, что не всегда так будет.
– Не знаю, – отвечаю я. – Даже не стану притворяться, что знаю о происходящем в ее голове.
– А у меня всегда было ощущение, что у вас двоих свой тайный язык, – говорит Ансель.
– У меня тоже, – соглашаюсь я. Нам приносят огромную корзину луковых колец и ставят в центр стола. – Но поскольку я форменный мудак, я сделал все еще хуже, сходив поужинать в среду с Эллисон.
У Анселя глаза лезут из орбит.
– С Хард-рок Эллисон? – я киваю, и он, охнув, делает глоток своего пива. – И какого черта ты это сделал?
Пожав плечами, я сознаюсь:
– Это был импульсивный порыв. Она пришла и спросила, не хочу ли я перекусить. Я злился на Лолу и согласился.
– И она думала, что это было свидание? – спрашивает Финн.
– Да.
Финн окидывает меня изучающим взглядом.
– Но ты ведь ее не трахнул?
– Нет! – мгновенно отвечаю я. – Как только мы сели, я дал ей понять, что не свободен. Но все равно чувствовал, будто изменил, потому что знал: Лола будет ревновать, если узнает. И, приехав домой, мне хотелось с самого себя шкуру спустить.
– А если бы Лола сделала то же самое? – интересуется Финн.
По коже пробегает жар при мысли, что Лола может быть с кем-нибудь еще.
– Тогда с него спущу.
– Ну а Лола-то знает? – поморщившись, спрашивает
– Да, когда приходила в магазин в поисках меня. А засранец Джо не удержался и выболтал чересчур много.
– Но ты ведь все равно бы ей сказал, – нахмурившись, говорит Ансель, – правда?
– Естественно, – раздраженно глянув на него, отвечаю я. – Я чуть не позвонил ей прямо посреди ужина, потому что чувствовал себя жутко виноватым. Но все же не стал, подумав: «А что, если она работает и всерьез разозлится на меня за мой звонок и признание, что у меня был ужин, пусть и платонический, с другой женщиной?» – я провожу рукой по губам. – У меня в голове такой бардак. И я явно этим куда больше обеспокоен, чем она. Без понятия, как теперь вообще общаться с Лолой, и это ощущается так… неправильно.
– Вы оба идиоты, – заявляет Финн. – И у Лолы бардак в голове не меньший, это я на всякий.
– Но ведь в него и превращаешься, когда влюблен, разве нет? – усмехнувшись, говорит Ансель. – Я вот счастливый идиот, и это благодаря Миа.
– Я… – начинаю я, но чувствую, как меня разбирает на смех. Несмотря на все происходящее, быть в обществе Анселя означает заразиться хорошим настроением. – Лола, несомненно, – в ряду самых умных людей из всех, кого я знаю, но боюсь, что в отношениях она, говоря словами Харлоу, невероятная тупица.
– Миа говорила, что Лола всегда ставила свои комиксные дела на первое место, – сложив руки перед собой, говорит Ансель. – И что так было с подростковых лет.
Мою грудь стискивает от желания ее защитить, и я вступаюсь за нее:
– Она пережила тяжелые времена. И ей было нелегко, вот и все.
– Ну, черт, Оливер, быть может, в этом-то все и дело, – замечает Финн. – Может, ей просто нужно знать, что это… ну, что там между вами – не означает выбор «все или ничего». И что ты не порвал с ней, только потому что она до сих пор в этом разбирается.
Взяв луковое колечко, я весело ему улыбаюсь.
– Приятно слышать твою мудрость на эту тему, Финн.
Он приподнимает подбородок и усмехается в ответ.
– Приятно видеть, что вы, ребятки, тоже облажались, Оливер.
***
К тому моменту, как я закрываю магазин и еду к дому Лолы, на улице начинает темнеть. С облегчением замечаю ее машину – видимо, она еще не успела уехать к отцу – паркуюсь на первом попавшемся свободном гостевом месте, вылезаю и иду к главной двери.
В их лобби обычно многолюдно – кто-то приезжает с работы, кто-то идет прогуляться или поужинать – но сегодня тут непривычно тихо. Я еду один в лифте, наблюдая за сменяющими друг друга цифрами этажей на экране, погруженный в собственные мысли, и пытаюсь понять, о чем будет этот разговор.
Я все еще не знаю, что собираюсь сказать. Просто хочу ее увидеть. Может, стоит просто извиниться за произошедшее с Эллисон; это было хреново, тем более, я был уверен, Лола каким-нибудь образом об этом узнает. Или, может, сказать ей, раз уж я сейчас снова уравновешен – и плевать, что на самом деле она не это имела в виду – что это было жестоко: так отбросить меня в сторону, будто напрягающую помеху.