Темная Душа. Продолжение
Шрифт:
Это было продолговатое помещение с лепным потолком, большим, старинным камином и с гигантским чучелом медведя. Про медведя говорили, что ему черт знает сколько лет, и что когда-то он был изрублен на куски, но потом восстановлен таксидермистом из Сильвер-Глейдс. Все это могло быть правдой: облезлая шкура медведя указывала на его солидный возраст. А скособоченная поза на то, что зверь когда-то действительно пострадал от побоев.
Рокси не любила оружейную комнату. Здесь было холодно, воняло железом и оружейной смазкой. Интерьер, изобилующий композициями из доспехов, мечей, палиц, луков, пик,
– Сейчас покажу тебе что-то! – крикнула девочка, первой вбегая в комнату. Крик отразился от каменных стен.
– Ты теперь здесь тренируешься? – Джерард мягко пошел по каменному полу.
– Нет, упаси Боже! – звонко отозвалась Рокси, – я обожаю мой тренировочный зал, там уютнее в тысячу раз, бамбуковый пол и зеркала! Но здесь хранится одна штука. Вот!
Подбежав к камину, она пододвинула к топке табурет, влезла на него и сняла с дымохода висевший на толстом гвозде меч в красных, инкрустированных серебром ножнах. Это было превосходное оружие со сложным эфесом и слегка искривленным лезвием. Девочка быстрым движением обнажила его, на клинке отразились багровые отблески.
– Рокси, его нельзя трогать!
– Я не собираюсь с ним играть! Только хочу показать! Смотри!
Она быстро перешла к боевой атакующей позиции, перенеся вес тела на левую ногу. Подняла клинок.
Джерард нахмурил брови.
– Джерард! Я знаю, как обращаться с мечом! Поверь! Я эти три месяца тренируюсь с катаной! – голос ее прозвучал хвастливо.
Он не ответил, но на лбу обозначились складки.
– Я мигом! – заторопилась девочка, боясь, как бы он не вскипел. Кратко крикнула и закрутила клинком, окружив себя вихрем росблесков. Сделала выпад, отскочила, проделала несколько отточенных движений мечом. С места прыгнула в обратное сальто, упала на полусогнутые. На носочках проделала три шажка, атаковала противника, изящно, как балерина, перешла к защите. И далее со скоростью атакующей кобры провела еще несколько серий ударов, не задохнувшись и не сбившись с ритма. Она крутилась и скользила над полом, как торнадо. В конце замерла в воинственной позе, держа меч над головой.
Джерард молча смотрел.
– Ну как? – спросила она, опуская руку с мечом и приводя в порядок дыхание.
– Мастерски. Бабушка не зря оплачивает твои уроки фехтования.
– О да! – довольно заулыбалась Рокси, – Мне нравится катана. Биться с ней – истинное искусство. Но базу во мне заложил ты.
– Дай меч, – он подобрал ножны, подошел к ней, – Больше его не бери. Не прикасайся к нему.
Она отдала ему клинок. Джерард вложил его в ножны.
– Тебе не понравилось?
– Я же сказал – мастерски.
– Почему ты сердишься? Думаешь, опасно?
– Да.
– Он даже не заточен, как моя катана.
– Это боевой палаш, острый как бритва. Он в свое время выпил много крови, теперь спит. Не буди в нем жажду снова, девочка.
Повесив меч над камином, он повернулся к ней. Серые глаза
– Ты, – Рокси шагнула к нему, – боишься за меня?
– Боюсь, Рокси, – ответил он.
Ей показалось, она уловила дрожь в его низком голосе. Сердце в груди опять совершило бешеный скачок. Ее затопила эйфория. Рокси кинулась к нему на шею, глубоко вздохнула, и не дав ему опомниться, прижалась ртом к его губам.
Он отреагировал не правильно, она ожидала другого. Взревел, словно в него всадили нож, оторвал ее руки от своей шеи и толкнул. Толкнул сильно, Рокси, не смотря на свою ловкость, не устояла на ногах. Шлепнулась, больно ударилась крестцом о каменную плиту.
– Встань! – крикнул Джерард.
– Ты чего? – Рокси вскочила на ноги, – Одурел?
– Я одурел?
– Да! Что ты творишь?!
– Это ты мне скажешь сейчас, что творишь, Рокси, – лицо его перекосилось от бешенства, – какого дьявола ты делаешь?
– Я поцеловала тебя! – взвизгнула Рокси. Она никогда не видела его в гневе, испугалась. Но отступать она не умела. Ей с раннего детства вдолбили, что если страшно, надо нападать с удвоенной силой. – Что в этом плохого?
– Ты меня спрашиваешь?
– Да! Я скучала по тебе! Что же особенного в моем поцелуе?
Он раскрыл рот в изумлении. А в ней заклокотала ярость.
– Я говорила тебе, что люблю тебя! Это для тебя не новость! Что ты вытаращился? Скажешь, не было? – стала выкрикивать девочка, размахивая руками. Из глаз ее брызнули злые слезы.
– Я сказал, выкинь это из головы!
– Как?! Может, научишь, умный, добрый Джерард?! Я не умею жить без тебя! Я только о тебе думаю, а ты! Ты бросил меня одну! Предпочел мне кого-то! Как ты посмел?! Почему? Мне больно! Больно!
Рыдая, она схватилась за свитер на груди, словно хотела его разорвать. Он отступил к камину.
– Я уродина! – кричала девочка, – не такая красивая как она, да? Я вижу всё! Ты не выпускаешь телефон из рук! Ждешь от нее звонка, да? Пусть только попробует позвонить! Пусть только сунется сюда, я ее изрублю на куски! Ты мой! Мой! Убью каждую, кто рискнет забрать тебя у меня!
– Рокси, приди в себя!
– Мама не зря говорит, что я косоглазый выродок! Тебя тошнит от меня! Скажи! Я страшная? Можешь не говорить ничего! Я была страшной в детстве, а сейчас совсем другая. Я вижу, как мальчики в классе на меня смотрят. Взгляни на меня тоже, Джерард, заметь меня хоть раз в жизни! Чем я тебе не подхожу? Чем не угодила?
– Господи, ты ведь ребенок, – прошептал Джерард в отчаянии, – что случилось с тобой? Что у тебя с головой, детка?
Рокси перестала корчиться в плаче, гордым движением вскинула голову. Щеки ее горели и блестели от слез.
– Я не ребенок, – сказала она, – Посмотри получше.
И он взглянул. С его глаз словно упала пелена. Он увидел юную красавицу. Да, не лишенную подростковой худобы, но уже начавшую округляться в положенных местах. Увидел роскошные темные волосы, тонкую кожу с изумительным оливковым оттенком, большие кошачьи глаза. Увидел стать и изысканность позы. Увидел девушку, похожую на распускающийся экзотический цветок. Молодую охотницу-пантеру. Усыпанный каменьями смертоносный клинок, выкованный в огне.