Темная гора
Шрифт:
Когда стражники ворвались в комнату, Одиссей и Арет их встретили прямо у входа, а Полит сзади прикрывал базилея от подлого удара в спину. Воинственно размахивая мечом, Медон набросился на коренастого гадирита, который пытался достать Арета сбоку, и рубанул наискось. Медное лезвие ударилось о наплечник и отскочило. Гадирит зверски осклабился, занес свой ужасающе длинный клинок, но тут Арет, расправившись со своим противником, пнул изо всех сил в бок стражника, и тот, отлетев к тронному возвышению, врезался
Базилей тоже не церемонился с нападающими. Одному он попросту снес голову, а когда второй поднял клинок, чтобы нанести удар, Одиссей шагнул вперед и, припав на колено, воткнул острие в пах гадирита. Стражник всхлипнул, выронил оружие и повалился на бок.
— Славный удар! — воскликнул Арет. — Кто научил тебя такой хитрости?
Не отвечая, базилей перевел дыхание, оглядел тела четырех стражников и выглянул наружу. И тут же откинулся назад, чуть не упав. Стрела ударилась в створку и разлетелась на куски.
Арет быстро закрыл двери и, набычившись, повел глазами по сторонам. Не найдя ничего подходящего, чтобы подпереть створки, он ухватился за ручки, которые выступали вперед подобно змеям, греющимся под солнцем и, закряхтев от натуги, согнул их, заведя одну за другую.
Вовремя! В дверь загрохотали кулаки и рукояти мечей, но сцепившиеся медные змеи держали крепко. Ахеменид обратил ухо в сторону двери и удивленно спросил:
— Кто так настойчиво ломится к нам в гости?
Ему никто не ответил.
— Жаль, что плешак удрал, — сказал Арет, а потом удивленно спросил: — Э, а где братец твой, прекрасная Калипсо?
— Нырнул в тайный ход, что под троном, — ответил вместо нее Полит.
В это время базилей осматривал рану Калипсо. Она почти не кровоточила, но все хуже и хуже становилось нимфе, и вот она уже не смогла удержаться на ногах и сползла на пол, прислонившись к стене. Дети. заплакали. Базилей поднял ее и отнес к трону. Усадил ее поудобнее и озабоченно сказал:
— Легкая рана, но силы твои на пределе. Отдохни, а пока я займусь мудрецом лиходейским!.
Калипсо слабым движением руки удержала его.
— Рана легка, но от яда спасения нет!
Вскинулся Одиссей, но палец к губам приложила Калипсо.
— Не надо пугать Лавинию и Латина, пусть думают, что я уснула. Грозился Седдер снять щиты Анкида. Если известна ему тайна водяных затворов, то вскоре морская вода отомстит за меня гадиритам.
Тихий голос ее слабел, дыхание было прерывистым.
— Ты же покинуть спеши эту гору. Но если успеешь, убей то, что видел внизу… Иначе станет оно тем, что наверху… Берегись сына, встреча с ним погибель несет…
— О каком сыне ты говоришь? — хрипло спросил Одиссей. — Неужто Телемах задумал худое?!
— Нет, имени его ты не знаешь… Сын Цирцеи… О боги, тьма сгущается, прощай, любимый…
Глаза
— Оставь меня на этом троне… Вот посмеюсь я над Гадиром при встрече…
Это были ее последние слова.
Холодную ярость в глазах Одиссея навсегда запомнил Медон. Дверь гудела от ударов, но базилей не обращал ни на что внимания. Он стоял недвижно, обратив ладони кверху, и что-то шептал, как показалось Медону, проклятия. Полит взял на руки маленького Латина, а Лавиния молча смотрела на отца.
— Надо торопиться, — негромко сказал Арет. — Боги встретят ее…
— Не говори о богах, — мягко прервал его базилей.
Медон вздрогнул. Услышал он в голосе Одиссея смертоносную песнь тетивы, звон рубящей бронзы и всхлип копья, пронзающего тело. Страшную месть обещал кроткий голос царя Итаки.
— Боги злорадны и злокозненны, — продолжал между тем Одиссей так же тихо. — Что мы им — твари ничтожные — пальцем ткнул, раздавил… Но один из них точно ответит за всех! Теперь удалимся отсюда.
В дверь начали бить чем-то тяжелым. Арет велел юноше помогать слепому, чтобы тот не улетел вниз, а Латина усадил к себе на плечи. Под неумолчный грохот спустились они вниз, тайным лазом. В большом помещении Медон осмотрелся с боязливым любопытством, а потом указал на овальный проем:
— Не этим ли путем сбежал Седдер?
Не отвечал Одиссей, лишь отобрал светильник у Полита и прошелся вдоль стен, обходя громоздкие предметы, подобные разбросанным в беспорядке обломкам колонн.
— Здесь проход! — сказал наконец базилей, заметив узкую щель и ступени, идущие вниз.
Он подошел к Политу и взял у него свой лук. А потом велел ждать его у ступеней, если же долго не будет или еще что случится — бежать и спасаться самим.
Хмыкнул Арет и, на пол опустив мальчика, сказал, что не отпустит базилея одного к этому жуку безобразному, да и то, вдвоем одолеть его будет сподручнее. Молча смотрел Одиссей на старого воина. Тишину нарушало сопение Ахеменида, который шумно нюхал воздух, недовольно морщась. Опустил Арет глаза и снова поднял ребенка.
— Будь осторожным, отец, — сказала вдруг Лавиния. — Тебе ничего не грозит, но спеши вернуться назад.
Базилей погладил ее по голове и, поправив колчан, медленно пошел к отверстию, из которого лился бледный зеленый свет. Прежде чем нырнуть туда, оглянулся и воскликнул удивленно:
— А ты куда, неразумный?
Полит с достоинством ответил, что долг его, как оруженосца, всюду следовать за царем, даже порой вопреки его воле.
Ласково глянул базилей на юношу, покачал головой.
— Воля моя такова: детей моих защищай, а вернемся живыми — будешь как сын мне! За мной не иди.
Тут спохватился Медон.