Темная игра смерти. Том 1
Шрифт:
– Я просто осматриваю помещение,– сказал Ласки. Его голос звучал ровно, но он с интересом отметил, что его тело реагирует на направленное оружие точно так же, как и всегда: ему захотелось сжаться в комок и спрятаться за кем угодно, хоть за самим собой.
– Полиция закрыла сюда доступ,– сказала девушка. Сол заметил, что она произносит слово «полиция» совсем не так, как многие черные американцы в Нью-Йорке.– Дом опечатан.
– Да, я знаю.
– Так что же вы здесь делаете?
Он медлил, глядя ей в глаза. Они выражали беспокойство, напряжение и четкую решимость. Эти чувства, такие
– Я доктор, психиатр. Меня интересуют убийства, которые произошли тут на прошлой неделе.
– Психиатр? – В голосе молодой женщины послышалось сомнение, однако пистолет не шелохнулся. В доме теперь стало совершенно темно, свет доходил сюда лишь от газового рожка во дворе.– А почему вы забрались, как вор?
Ласки пожал плечами. У него затекли руки.
– Можно мне опустить руки?
– Нет. Он кивнул:
– Я боялся, что власти не позволят мне осмотреть дом. Хотел найти здесь что-нибудь, что может пролить свет на эти события. Но, похоже, ничего такого нет.
– Я должна вызвать полицию,– сказала девушка.
– Конечно,– согласился Сол.– Внизу телефона я не заметил, но где-то он должен быть. Давайте позвоним шерифу Гентри. Мне будет предъявлено обвинение в незаконном проникновении в помещение, а вас, я думаю, обвинят в том же плюс то, что вы мне угрожали, и в незаконном владении оружием. Полагаю, оно не зарегистрировано?
Когда он упомянул фамилию шерифа, девушка подняла голову, не обратив внимания на его последний вопрос.
– Что вам известно об убийствах… в прошлую субботу? – Ее голос едва не прервался на слове «убийствах».
Сол прогнул спину, чтобы хоть как-то облегчить боль в шее и руках.
– Я знаю только то, о чем прочел в газетах,– ответил он.– Хотя и был знаком с одной из женщин, замешанных в этом деле, с Ниной Дрейтон. Мне кажется, здесь все гораздо сложнее, чем представляют себе полицейские, шериф Гентри и этот человек из ФБР, Хейнс.
– Что вы хотите сказать?
– Только то, что в прошлую субботу в городе погибли девять человек, и никто ничего не может объяснить,– ответил Сол.– И тем не менее я полагаю, что здесь есть общий связующий элемент, который власти совершенно упустили из виду. У меня болят руки, мисс. Я их сейчас опущу, но больше никаких движений делать не буду.– Он опустил руки, прежде чем она успела что-либо возразить.
Девушка отступила на полшага. Атмосфера старого дома сгустилась вокруг них. Где-то на улице заиграло радио в машине, но его сразу выключили.
– Я думаю, вы лжете,– медленно проговорила незнакомка.– Скорее всего, вы обычный вор или чокнутый охотник за сувенирами. А может, вы сами как-то связаны с этими убийствами?
Сол ничего не ответил, сосредоточенно глядя на нее в темноте. Маленький пистолет в ее руках был уже еле различим. Он чувствовал, что она в пребывает в нерешительности. Через несколько мгновений он заговорил:
– Престон, Джозеф Престон, фотограф. Вы его жена? Нет, вряд ли. Шериф Гентри сказал, что мистер Престон жил здесь в течение… двадцати шести лет, кажется. Так что, скорее всего, вы его дочь. Да, дочь.
Девушка отступила еще на шаг назад.
– Вашего отца убили на улице,– продолжил
Молодая женщина по-прежнему молчала, но пистолет опустила. Солу показалось, что плечи ее дрогнули. Уж не плачет ли она?
– Ну что ж.– Он слегка коснулся ее руки.– Возможно, я смогу вам чем-то помочь. Вдвоем нам проще будет найти объяснение этому безумию. Пойдемте отсюда, в этом доме пахнет смертью.
Дождь прекратился. В саду пахло мокрыми листьями и землей. Девушка провела Сола к дальней стене каретного сарая, к дыре, проделанной между старой чугунной решеткой и новой стальной сеткой. Он протиснулся в дыру вслед за ней, заметив, что она сунула пистолет в карман своего плаща. Они пошли по переулку, гравий тихо скрипел у них под ногами.
– Откуда вы узнали? – спросила она.
– Догадался.
Дойдя до перекрестка, они остановились и некоторое время стояли молча.
– Моя машина там, у парадного входа.
– Да? А как же вы меня увидели?
– Я заметила вас, когда вы проезжали мимо. Вы очень пристально вглядывались в окна и почти остановились перед домом. После того как ваша машина свернула за угол, я пошла сюда, чтобы проверить.
– Гм… Из меня получился бы плохой шпион.
– Вы действительно психиатр?
– Да.
– Но вы не из здешних мест.
– Нет, из Нью-Йорка. Я иногда работаю в клинике Колумбийского университета.
– Вы американец?
– Да.
– А ваш акцент… немецкий?
– Нет. Я родился в Польше. Как вас зовут?
– Натали. Натали Престон. Мой отец был… Ну, вы все знаете.
– Я очень мало знаю. А в данный момент с уверенностью могу сказать только одно.
– И что же? – Лицо молодой женщины казалось очень напряженным.
– Что я умираю с голоду. Ничего не ел с самого утра, не считая чашки жуткого кофе, выпитого в кабинете шерифа. Если вы согласитесь поужинать со мной где-нибудь, мы могли бы продолжить беседу.
– Да. Но только при двух условиях,– кивнула Натали Престон.
– Каких?
– Во-первых, вы мне расскажете все, что знаете по поводу гибели моего отца. Все, что может ее как-то объяснить.
– А во-вторых?
– Вы снимете свою промокшую кепку, когда мы будем есть.
– Согласен.
Ресторан назывался «У Генри» и располагался совсем недалеко, возле старого рынка. Снаружи он выглядел не очень-то респектабельно: побеленные стены без окон и каких-либо украшений с единственной светящейся вывеской над узкой дверью. Внутри помещение было старым, темным и напоминало Солу гостиницу около Лодзи, где его семья иногда обедала, когда он был еще ребенком. Между столами бесшумно сновали высокие чернокожие официанты в чистых белых куртках. В воздухе стоял терпкий возбуждающий запах вина, пива и даров моря.