Тёмная поэзия
Шрифт:
Забытый легион затерян между строчек.
Дорога в никуда – и нет назад пути.
И гордые бойцы смиряют свою гордость,
И не гудит набат, и горны не поют.
Последняя мечта – с обрыва прыгнуть в пропасть,
Но некуда бежать… Они остались тут.
Им некуда спешить; их судьбы – это вечность,
В их венах нет крови, по ним течёт вода.
Остались, чтоб блуждать по полю грозной сечи,
Остались, чтоб
Забытый легион, завидующий павшим,
Он был велик и смел, но рок его не спас.
Он так давно забыт, он без вести пропавший,
Оставшийся бродить, как призрак среди нас.
Вот полночь. Я устал. Мне не найти покоя.
Я лишь закрыл глаза и мне приснился сон:
Кровавая река, закат и поле боя.
Я воин, и со мной бессмертный легион.
Mavra. Шакал
В моих венах течёт кровь шакала,
А в глазах отражается свет.
Мир приветствуя грозным оскалом,
Я лежу на горячей траве.
Дайте мне отдышаться от бега,
По густым бесконечным лесам,
Где вершины, покрытые снегом, -
Лишь опора моим небесам.
Мой приют там, где грозные скалы,
Милый дом под восточной звездой.
Я зверьё, и во мне кровь шакала
Закипает горячей смолой.
Не ходи в этот край! Тёмной ночью,
Начинается пир у зверья.
Если встречу – порву тебя в клочья,
Ты сегодня – добыча моя.
Mavra. Ангел и волчица
А я всё равно убегу,
Не путай меня с другими.
Я кровью на белом снегу
Не буду писать твоё имя.
Хоть я не забуду тебя,
Но ты перестанешь мне сниться.
Ты тоже поймёшь – не судьба:
Ты ангел, а я же – волчица.
И я не останусь здесь,
Ведь я не привыкла к свету.
Мой дом – это тёмный лес,
Там ангелам места нету.
И вновь на моих клыках
Солёная кровь застынет…
Ты светом на облаках
Моё не напишешь имя.
Mavra. Розы с запахом железа
Жестока и смела, чёрная принцесса,
Всё смотрит на Луну на чёрных небесах.
Серебряные розы с запахом железа
Сверкают на её кудрявых волосах.
И за её спиной горит огнями город,
И отзвуки слышны зовущих голосов.
На чёрных сапогах серебряные шпоры
Горят, как две
И по клинку течёт кровь ангелов и бесов,
В ней ни добра, ни зла – лишь бездна темноты.
Серебряные розы с запахом железа…
Там, где пройдёт она – исчезнут все цветы.
Лишь розы и клинок – и глупо ждать исхода.
Секунда – и душа вдруг превратилась в дым.
И это крови зов – такая уж природа -
И чёрная принцесса вновь идёт за ним.
Mavra. На утренней заре…
Я знаю, что на утренней заре
Мне будет суждено остаться мёртвой.
В июне или, может, в декабре
Душа сыграет смертные аккорды.
Мир победил – не верьте в чудеса:
Я знаю, победителей не судят.
И вспыхнет свет зари на небесах,
Проснётся мир, но в нём меня не будет.
И подождав минуту в тишине,
Он променяет счастье на проблемы.
И никогда не вспомнит обо мне,
И кровью разрисованные стены
Закрасит серой краской, и поймёт,
Что всё не вечно, даже ложь и правда,
И строя планы далеко вперёд,
Он будет верить, что наступит завтра.
Но блеском отразится в серебре
Последнее земное вдохновенье.
Я знаю, что на утренней заре
И я уйду бродить по измереньям.
Mavra. Идти
Бесконечностью жизни измерить единственный вдох,
Разбирая вручную Вселенную на кирпичи.
Закричать, но с мольбою бессилья не падать у ног,
Чтоб с железным спокойствием он не сказал: "Замолчи!"
Устоять на ногах, не упасть под напором волны,
Даже если секунда проходит за тысячу лет.
Далеко в подсознание пряча кошмарные сны,
Чтоб никто и подумать не смел бы, что выхода нет.
Смерть не так уж страшна, ведь когда-нибудь все мы сгорим,
Но сейчас нужно мне устоять, и на этом пути
Биться насмерть за жизнь и за право остаться живым.
Стиснув зубы, не чувствуя ног, – не сдаваться. Идти.
Рисовать одиночество на запотевшем стекле,
В сотый раз уверяя себя в том, что жизнь – это бой.
Пусть придётся карабкаться вверх по отвесной скале, -
Это лучше, чем с пулей в груди обниматься с травой.
Grigoriy. Пандемониум
О вечный храм величья и мечты!
О чёрный замок призрачных надежд!
Жестокой Леты, страшной пустоты,