Темная принцесса
Шрифт:
— Ты в порядке?
Грустный смех разносится в воздухе.
— О чем ты говоришь, малышка Си? Конечно, я в порядке.
— Знаешь, вы двое не такие уж разные, — говорю я ему. — Вы оба лжете о своих настоящих чувствах в надежде, что никто не копнет слишком глубоко.
— Я не лгу, Кэл. Я действительно в порядке. — Он поворачивается ко мне, его бедро касается моего, когда он опирается спиной на перила. Его взгляд зацепляется за что-то в доме, и я могу только представить, что Деймон стоит в тени в гостиной, как жуткий, одержимый псих. — Ты ему подходишь, ты знаешь?
— Я не уверена,
— Ты такая. Ты оказываешь на него успокаивающее воздействие. Ты всегда оказывала.
— Почему ты никогда не говорил мне?
Его глаза снова находят мои в темноте.
— Почему ты никогда не говорила мне? — возражает он.
— Touche.
Отрывая от него взгляд, я смотрю на темный океан перед нами и наблюдаю, как вода блестит в лунном свете.
— Это была всего лишь одна ночь. Одна пьяная, глупая ночь, которая в то время значила… все. Но в ту секунду, когда все закончилось, казалось, что этого никогда и не было.
— Мне не суждено было узнать, кто это был. Он… — Я колеблюсь, чувствуя себя глупо из-за того, что признаюсь во всем этом, но вынуждена сделать это теперь, когда правда выплыла наружу.
— Он… — Подсказывает Алекс.
— Он так и не снял свою маску. Я не знала… Я не знала, кто он такой.
Глаза Алекса расширяются, когда на его лице появляется смесь шока и гордости.
— Ты трахалась с незнакомцем в маске на Хэллоуин?
— Нет, мы не… — Я опускаю голову на руки, слыша, как нелепо все это звучит, теперь, когда я наконец говорю все это вслух. — Так далеко дело никогда не заходило. Началась стрельба, и он убежал. Я узнала, что это был Деймон, только потому, что он сбросил маску, исчезая за деревьями.
— Ты была разочарована?
— Ч-что? — Спрашиваю я, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него так быстро, что удивляюсь, как я ничего не вывихнула.
— Ты была разочарована, когда узнала, что это был Деймон?
У меня опускается подбородок, когда я понимаю, что он действительно задает этот вопрос.
— Честно говоря, я понятия не имела, кто это был. Ничто из того, что он сказал или сделал, не дало мне ни малейшего намека на то, что это был он. Было очевидно, что тот, кто скрывался за этой маской, точно знал, кто я такая, и что он не должен был находиться рядом со мной. Но я слишком много выпила, и мой мозг работал не так, как следовало.
— Однако, когда он оглянулся назад и наступила реальность, это обрело большой смысл.
— Каким образом?
— Он продолжал говорить такие вещи, как будто ему не следовало прикасаться ко мне, что я заслуживаю кого угодно, кроме него, что я пожалею, что подпустила его к себе. Сумасшедшая чушь, которая абсолютно не соответствует действительности.
Алекс кивает, глубоко задумавшись.
— Деймон… сложный.
Я не могу удержаться от смеха. — Тебе действительно не нужно говорить мне это, Алекс. Ты думаешь, что все, что привело к тому, что мы оказались здесь, было сплошными радугами и единорогами? Это было… ну, все, что ты, вероятно, представляешь о своем брате. Темный, извращенный, болезненный, но совершенный, на свой лад.
— Господи, Калли. — Он проводит рукой по лицу, потирая грубую челюсть.
—
— Это забавно, — говорит он со смехом. — Я всегда знал, что в тебе есть нечто большее, чем ты позволяешь всем видеть. Но я никогда не думал, что этого будет достаточно, чтобы мириться с ним. Возможно, я, возможно, Тоби. Но ты действительно пошла ва-банк с поклоняющимся дьяволу.
— Мне не нравится делать что-то наполовину. — Я пожимаю плечами.
— Явно нет.
Снова отворачиваясь от него, я смотрю на ясное, усыпанное звездами небо, и ко мне возвращаются недавние воспоминания о кухне.
— Я сожалею о… о том, что набросилась на тебя и… да, ну, об этом. — Я машу рукой в общем направлении дома позади нас.
— Никогда не извиняйся за это. Самая захватывающая вещь, которая случилась со мной за последние дни.
— Иисус.
— Серьезно, было чертовски скучно без вас обоих. И да, ты, возможно, заставила меня жаждать еще одного удара твоей руки, но, черт возьми, по крайней мере, вы оба наконец признали правду.
Я опускаю голову на руки и говорю в них.
— Я не могу поверить, что ты знал, чем мы занимались на прошлой неделе, и ничего не сказал. Мы были чертовски близки, Алекс.
— Поверьте мне, я знаю, как вы оба были чертовски близки.
— Почему? Почему ты просто лежал там? — У меня голова идет кругом от мысли, что он слушал нас. Он мог бы встать, выйти, вызвать нас на разговор нас прямо там и тогда, но он этого не сделал. Он просто… лежал там.
— Деймон прошел через столько дерьма, Кэл. Возможно, это довело меня до безумия, что он не мог быть честен со мной и рассказать, что с тобой происходит, но, в конечном счете, я хочу, чтобы у него было все хорошее, что он может получить. И это ты. Ты для него хорошая, и я боялся, что он перестанет позволять себе это, если я узнаю правду.
Слезы наполняют мои глаза с каждым сказанным им словом. Я всегда знала, что Алексу небезразличен Деймон, что он сделает все ради своей второй половины, но знать это и слышать это — две совершенно разные вещи.
Поднимая руку, я вытираю слезу со своей щеки, когда одна, наконец, скатывается.
— О, Калли, я не должен был заставлять тебя плакать.
— Ты это не сделал. Ну, вроде того. Но это хорошо. Деймон понятия не имеет, как ему повезло, что ты на его стороне.
— Да, это так, — говорит сам мужчина позади нас.
13
ДЕЙМОН
— Подвинься, — говорю я, подталкивая Калли ногой.
Она немедленно сдвигается, и я присоединяюсь к ним.
— Я принес пиво, — говорю я, протягивая каждому из них по бутылке.
Алекс берет свою, в то время как другая его рука ложится на плечи Калли, прежде чем его ладонь сжимает мою.
— Люблю тебя, чувак, — говорит он, заставляя мое дыхание сбиваться, когда наши взгляды встречаются.
В ту секунду, как ее пиво выскальзывает у меня из рук, я автоматически оборачиваю ее вокруг ее обнаженного бедра, нуждаясь в прикосновении к ней и совершенно забывая, что у нас есть зрители.