Темная принцесса

Лоррейн Трейси

— Так и будет. Это должно быть.

— Но твой отец—

— Трахни моего отца. Конечно, они хотят, чтобы я была счастлива, желая их идеального партнера для меня? — Грустное, сочувствующее лицо, которое смотрит на меня в ответ, кажется, не подтверждает это утверждение, и мое сердце падает.

— Он годами искал и планировал твоего будущего мужа. Каждого парня неосознанно проверяли на пригодность. Я почти уверен, что каждый потерпел неудачу, имей в виду. Его стандарты чертовски высоки.

— Как и мои.

Горький смешок срывается с его губ. —

Вряд ли.

— Ты ошибаешься, — говорю я, отставляя свой напиток и отодвигая тарелку с чипсами, я больше не хочу ничего, кроме мужчины передо мной. От него исходит уязвимость, и я отчаянно хочу избавиться от нее. Чтобы каким-то образом убедить его в том, насколько он невероятный.

Закидывая ногу ему на талию, я устраиваюсь над ним и опускаю руки по обе стороны от его головы.

— Я хочу, чтобы мой мужчина был сильным. — Я провожу губами по его губам. — Независимый. — Оставляю поцелуй на его подбородке. — Могущественный. — Я облизываю линию на его горле, вибрация его одобрительного рычания заставляет улыбку подергиваться в уголках моего рта. — Опасный. — Мои руки проскальзывают под ткань его рубашки, заставляя напрячься его пресс, когда я продвигаюсь выше. — Смертельно, — шепчу я, когда он помогает мне сесть, чтобы я могла стянуть с него футболку. — Все еще уязвимый. — Мои губы находят верхнюю часть его самого длинного шрама. — Храбрый. — Мои губы скользят по нему, пока его пальцы перебирают мои волосы. — И все же ему немного страшно.

Мои глаза удерживают его, когда он грубо сглатывает, его губы слегка приоткрываются, а брови слегка хмурятся.

— Умный. — Он насмехается над этим, но его аргумент прерывается, когда мой язык находит начало его V-образной линии. — Решительный. — Я опускаюсь ниже, заставляя его снова зарычать, прежде чем мои пальцы находят завязку на его спортивных штанах. — Страстный.

Я опускаю ткань, и он помогает мне, поднимая свою задницу с шезлонга.

— Сексуальный. Темный. Немного сломанный, но во многом совершенный.

— Калли, — выдыхает он, когда я облизываю его твердую длину.

Обхватывая рукой основание его члена, я обвожу языком головку, наслаждаясь глубоким стоном, срывающимся с его губ, и тем, как его бедра подскакивают на шезлонге.

— Черт возьми, Ангел, — рявкает он, когда я наконец беру его в рот. — Ах, чееерт, — стонет он, его пальцы запутываются в моих волосах, посылая вспышку боли вниз по позвоночнику. — Твой рот. Блядь. Мне этого никогда не будет достаточно.

— Хорошо. Потому что у тебя не будет шанса, — признаюсь я, прежде чем снова прижаться к нему.

Возможно, я неопытна в этом, но я быстро поняла, что ему нравится. Где лизать, насколько сильно сосать, и в мгновение ока его длина набухает у меня между губ, готовясь к удару.

— Черт, ты так хорошо сосешь у меня, красавица. Твой рот грешен.

Как раз перед тем, как он кончает, раздается грохот, который звучит так, будто он исходит изнутри дома. Но я не хочу, чтобы это заканчивалось здесь, несмотря на то, как его глаза расширяются, когда он удерживает мои, я не сдаюсь.

Я

беру его глубже, сосу сильнее, и не секундой позже его низкий стон удовольствия раздается вокруг нас, когда он кончает мне в горло.

Садясь, я вытираю рот тыльной стороной ладони, его вкус наполняет мой рот, когда я проглатываю его.

— Черт возьми, да, — выдыхает он, притягивая меня за волосы и прижимаясь своими губами к моим.

Его язык едва касается моего, прежде чем раздается еще один хлопок и крик.

— Черт.

Прежде чем я понимаю, что происходит, меня швыряют на шезлонг с такой силой, что я, черт возьми, чуть не отскакиваю с другой стороны.

К тому времени, как я поднимаю взгляд, Деймон уже прячется за раздвижной дверью и заглядывает внутрь темного дома.

Он выглядит как долбаный Джеймс Бонд, стоящий там. Если Джеймсу Бонду было почти восемнадцать и он был невероятно сексуален, то есть.

— Что это? — шепчу я.

Он машет мне рукой, чтобы я заткнулась, прежде чем проскользнуть в дом.

Мое сердце подскакивает к горлу, когда его окутывает тьма, и моя паника усиливается.

— О черт, — тихо выдыхаю я, пробираясь к дверям, отчаянно пытаясь услышать что-нибудь, что может происходить внутри.

До меня доносятся тихие голоса, но у меня нет шансов услышать, что они на самом деле говорят. Мое сердце бьется так сильно, что заглушает все остальное происходящее.

У меня дрожат руки при мысли о том, что итальянцы найдут нас. О том, что они придут сюда, чтобы забрать меня.

У меня скручивает живот, когда я думаю о том, что Деймона поймали, что они заберут и его тоже. О том, что они причинят ему боль из-за меня.

Мои ноги двигаются без команды для моего мозга, и я быстро обнаруживаю, что огибаю гостиную по направлению к блоку, где Деймон спрятал свое оружие и оружие Алекса после того, как мы вчера тренировались по стрельбе по мишеням на пляже.

Я съеживаюсь, когда скрипит выдвижной ящик, но секунду спустя громкий крик боли наполняет дом, и я двигаюсь быстрее.

Деймон.

Держа пистолет на поясе, я направляюсь по коридору. Громкий хлопок и крушение какой-то мебели заставляют меня подпрыгнуть, но я заставляю себя сохранять спокойствие.

Деймон смертельно опасен. Лучший солдат, который когда-либо был у папы и дяди Дэмиена.

Если кто-то и может справиться с тем, что сейчас происходит на кухне, и обеспечить мою безопасность, то это он.

Но я отказываюсь съеживаться, как слабая маленькая леди. Потому что я не такая. В моих жилах течет кровь Чирилло, и я полна решимости проявить себя. Быть не просто легкомысленной наследницей, которая не может защитить себя и тех, кого любит.

Мои шаги замедляются от осознания этого, но у меня нет времени останавливаться от тяжести этого прямо сейчас. Особенно когда еще один громкий хлопок и вопль достигают моих ушей.

Бросаясь вперед, я снимаю пистолет с предохранителя, как показывал мне Деймон, и переступаю порог.