Темная сторона Англии
Шрифт:
Теоретически если есть турникет, то без билета ты все равно к поезду не пройдешь. Турникет без билета не откроется. С другой стороны, было как-то страшновато. Если меня высадят где-нибудь на незнакомой станции, что я буду делать и как доберусь до Пула? Тогда я еще не знал, что до конечной точки моего путешествия оставалось всего пять с половиной миль. Если бы я взял такси, то через пятнадцать минут был бы на месте. Вместо этого я достал распечатку, банковскую карточку и направился к автомату, вставил карту, авторизовался и ввел код с распечатки. Интересно, что будет, ведь поезд, на который был
В тот момент я понял, что у них, если ты оплатил билет, тебе его выдадут при любом раскладе, даже если ты опоздал. Я нашел свой поезд, забрался в него и развалился на сиденьях.
Примерно через час мы тронулись в путь. В темном окне поезда мелькали освещенные окна домов, проносились желтые фонари, а я размышлял о том, как много интересных совпадений было за сегодняшний день. Сначала задержка с самолетом. То есть я в самом начале пути опоздал на весь маршрут. В Саутгемптоне я никак не мог распечатать билет, но меня взяли по просроченной распечатке с принтера, к тому же я подошел к первому попавшемуся автобусу, который оказался моим. Более того, я сел в него наугад, даже не посмотрев на табло. Ну и железнодорожный вокзал в Бормуте. Даже если бы я не распечатал просроченную резервацию, все турникеты были открыты. Я попадал на поезд, даже не имея билета. Такое ощущение, что кто-то вел меня всю дорогу, и видимо, я должен был попасть в это место. Попасть любой ценой.
Пул. Яхты
— Следующая остановка Пул! — Приятный женский голос напомнил мне, что пора двигаться к выходу. Остановок всего было две или три, и ехал я десять минут.
Вывалившись со своим чемоданом на перрон, я сразу же уткнулся носом в большую металлическую табличку на кирпичной стене вокзала: «Пул». Пахло морем и гнилыми водорослями. Холодный ветер резкими порывами дул со стороны залива.
— Пул… — промолвил я вполголоса, — вот и сбылась мечта идиота.
На часах была половина одиннадцатого. Надо было искать отель. Он оказался совсем рядом. Впервые за семь месяцев у меня была нормальная кровать… На острове мы спали на полу. В обычной повседневной жизни как-то не задумываешься о том, что у тебя есть кровать, но когда ее очень долго нет, начинаешь понимать, насколько это удобная штука.
Утром, на завтраке, я очень долго не мог объясниться с официанткой, которая подавала еду. Как-то она не так говорила. Эмигрантка, что ли? Не похоже. С виду вроде бы чистокровная англичанка. Я недоумевал. Доев завтрак, я собрался, взял все свои бумаги и пошел искать агентство, которое должно было провести собеседование и определить меня на завод.
Я вошел в агентство ровно в 9 утра.
— Добрый день! Я Алекс с Шетландских островов. У меня собеседование на девять часов. Я здесь.
— Одну минутку. — Дама поднялась из-за стола и ушла в соседнюю комнату.
— О! Алекс! Рад тебя видеть! — Вышедший мужчина пожал мне руку и показал на соседнюю дверь. — Проходи! Тебе надо будет заполнить кое-какие бумаги.
Это было последнее, что я понял. Он взял пачку анкет, а дальше последовал какой-то набор слов, из которых я разобрал только какую-то часть. Его манера разговора была очень
— Ты меня не понимаешь? — Он посмотрел вопросительно.
— Не совсем. — Я искренне покачал головой.
На самом деле я уже довольно неплохо натаскался в английском за время работы в Шотландии, хорошо изъяснялся на нем, но я в упор не мог понять его произношение и что конкретно он мне говорит. С большим трудом, переспрашивая все по десять раз, мы кое-как разобрались с бумагами. Агент встал с дивана и, пару секунд подумав, сказал:
— Боюсь, с твоим знанием английского ты не сможешь работать на судоверфи. Там слишком много специфических терминов и чертежей. Ты пиши, а я схожу позвоню на завод. Спрошу, возьмут ли они тебя с твоим знанием языка.
— О’кей. — Я кивнул, и в этот момент у меня наступило состояние полного безразличия. Возьмут, не возьмут — какая к черту разница. Не возьмут — поеду обратно.
— Ты понимаешь польский? — Агент высунулся из двери и задал мне вопрос, прикрывая телефонную трубку ладошкой правой руки.
— Да. — Я не соврал ему, потому что хорошо знаю украинский, а это очень близкие языки.
— О’кей. — Он опять исчез.
Я уже не особо надеялся на положительный исход дела. Напротив меня сидел парень в красной вязаной шапочке и тоже что-то заполнял.
— Послушай, — я попытался привлечь его внимание, — ты не подскажешь мне, что это за графа?
— Да, конечно. — Он перегнулся через стол и помог заполнить мне пару пунктов.
Но что это? Я прекрасно понимаю, что он говорит! До буковки, до запятой. Я понимаю его произношение, я понимаю смысл, и мне не надо абсолютно ничего переспрашивать!
— Ты откуда? — поинтересовался он.
— С Шетланда, то есть из Латвии. Вернее, я из Латвии, но приехал с Шетланда.
— Майк. — Он протянул мне полностью татуированную руку.
— Алекс.
— Так! Я созвонился с заводом. Они сказали, если ты знаешь польский, то тебя берут. Там много поляков, в первое время они тебе помогут. Завтра в половине девятого жду вас здесь. — Агент поочередно посмотрел на меня и на Майка. — С утра едем на завод, будете работать пробный день. Если все хорошо, останетесь на верфи.
Мы отдали заполненные бумаги, попрощались и вышли на улицу.
— Слушай, а почему я понимаю, что говоришь ты, но совершенно не понимаю, что говорят эти люди?
— А-а-а, — Майк рассмеялся и похлопал меня по плечу, — это называется дорсетский акцент. В этом графстве язык несколько отличается от общепринятого. Они слегка коверкают слова, и иногда очень трудно с ходу разобрать, что они сказали. Ты приехал из Шотландии, я тоже оттуда, поэтому меня ты понимаешь легко. Я сам иногда не понимаю, что они говорят, хотя всю жизнь прожил в Англии и это мой родной язык!
Утром нас погрузили в новенькую «Ауди» и повезли на верфь. Из спецодежды выдали только защитные очки и желтую жилетку, пообещав вычесть их стоимость из нашей первой зарплаты. Мы долго куда-то ехали по городу и в конце концов оказались у какого-то ангара. В воздухе явственно пахло полиэфирной смолой. Агент куда-то сходил и вернулся не очень довольным.