Темная сторона луны
Шрифт:
– Не знаю.
Передав ей пакет со льдом, Рейвин отправился узнать, что случилось.
Оставив лед на кровати, Сьюзан последовала за ним. Они взбежали по лестнице в коридор.
Семья Рейва была здесь, вместе с несколькими другими оборотнями и доктором, которая заметила их.
Но именно Джек привлек внимание Сьюзан. Он сидел на полу, плакал, обхватив руками колени и раскачиваясь из стороны в сторону.
–
Глаза ее были глубоко печальны.
– Несколько минут назад от ран скончалась Патриция.
Сьюзан стало нехорошо от таких вестей.
– Это неправильно, - причитал Джек, вцепившись рукой в волосы. – Она никому не причинила вреда. Почему она умерла? Почему?!
Доктор похлопала его по спине и взглянула на Дориана.
– Думаю вам, парни, пора возвращаться к работе. Я позабочусь о Джеке.
Ей кивнули и вышли.
Отец Рейвина улучил момент, прищурился, посмотрев на сына, и скривил губы от отвращения.
– Почему ты до сих пор здесь?
Рейвин не стал доставлять ему удовольствие, показывая эмоции.
– Я тоже люблю тебя, папочка.
Лицо его отца исказилось от ярости настолько, что Сьюзан ожидала, он набросится на Рейвина. И Гарет сделал бы это, не оттащи его Дориан.
Рейв оставался бесстрастным, но глаза говорили о многом - о том, как сильно ненависть отца ранит его. В этот момент Сью презирала Гарета за боль, которую он причинял своему сыну.
Сердце ее разрывалось от мыслей о Джеке и Рейвине. Она начала спускаться вниз, а потом поняла, что Рейва за ее спиной нет. Вместо этого он подошел к Джеку и опустился на колени рядом с ним. Доктор выглядела немного удивленной, но ничего не сказала. Джек же продолжал всхлипывать.
– Почему она не пришла в себя хоть на несколько минут? – шептал он. – Я просто хотел поговорить с ней в последний раз. Я хотел, чтобы она знала, как сильно я люблю ее. Как много она значит для меня.
Рейвин протянул руку и, пытаясь успокоить, тронул Джека за плечо.
– Она знала, Джек.
Тот помотал головой:
– Нет, не знала. Я был всегда недоволен, когда она просила меня о чем-нибудь. Почему я постоянно жаловался? Мне стоило хоть раз сделать то, что она просит, и не хамить ей. О Боже, я так хочу, чтобы она вернулась! Прости меня, мама!
Глаза Сьюзан наполнились слезами. Она слушала его и вспоминала собственную боль, когда узнала о смерти матери. Это был самый ужасный момент в ее жизни.
И до сих пор он остается таковым. Как и Джек сейчас, она не могла думать ни о чем, кроме того, что многое хотела бы изменить,
Сью молча наблюдала, как Рейвин опустился на пол рядом с Джеком. Так они и сидели, опираясь о стену, плечом к плечу. Доктор отошла, чтобы не мешать им.
Рейвин устало вздохнул:
– Знаешь, чего мне больше всего не хватает, когда я думаю о матери? Каждый вечер она вязала у камина и по привычке напевала сама себе.
Джек, нахмурившись, взглянул на него:
– Она не могла вязать. Твоя мать была оборотнем.
– Да, знаю. Странное увлечение, но ей нравилось это. Она могла связать что угодно, но ее перчатки я любил больше всего. Когда я надевал их, чувствовал, что она рядом. Ощущал ее запах. Не знаю почему, но они всегда терялись. Тогда мама вязала новую перчатку в пару к оставшейся, целовала ее, надевала мне на руку и говорила: «Мой бедный маленький котенок должен лучше смотреть за своими перчатками, иначе в следующий раз я спущу с него три шкуры». Я смеялся и уходил, а потом терял их снова.
– Моя мама любила читать, - прошептал Джек.
– Когда я был ребенком, то записал ее в один из книжных клубов, в которых сначала получаешь кучу бесплатных книг, а потом оказывается, что ты должен заплатить за их пересылку. Она выглядела такой счастливой, я же почувствовал себя полнейшим дураком, когда сестра Бренна рассказала, что матери пришлось потратиться на них. Поэтому, чтобы вернуть ей деньги, я нанялся к Эрике: два месяца таскал из школы домой ее учебники.
Рейвин ужаснулся:
– И ты выжил?
Удивительно, но Джек даже попытался улыбнуться:
– Скажем так, я отработал каждый свой цент и даже больше.
Тяжело вздохнув, он посмотрел на Рейвина:
– Боль когда-нибудь утихнет?
Рейв уставился в пол - ничего кроме неприкрытого страдания не было в его мрачном взгляде:
– Не то чтобы. Тебе всегда будет не хватать матери. Ты можешь увидеть что-то, что напомнит тебе о ней, захочешь рассказать, а потом поймешь, что ее больше нет рядом. И в который раз почувствуешь, что потерял ее.
Еще одна слеза скатилась по щеке Джека.
– Ты совсем не помогаешь мне, Рейвин.
– Я знаю, дружище.
Рейв повернулся и открыто встретился с ним взглядом:
– Но ты, в конце концов, смиришься, и это главное. И даже сможешь снова улыбаться, вспоминая о ней.
Джек вытер слезы и прерывисто вздохнул:
– Спасибо, что поговорил со мной.
– Не вопрос. Нет ничего хуже, чем оставаться наедине со своим горем. Захочешь поговорить, знаешь, где меня найти.