Темная сторона мира
Шрифт:
Хм. А вот ведьма меня заинтересовала. Ее преступления довольно таки серьезны по меркам церкви. Почему бы не сжечь в Марне? Или они так порадовать местных решили? В принципе они от нее больше всех и страдали, логично, что тут и сожгут. А может просто не хотят медлить. Кто этих святых разберет.
Чем ведьм сжигать лучше бы названия деревушек поменяли. А то ведь большелужская ведьма звучит несолидно. Поэтому ведьму из любой деревушки вокруг крупного города называют по имени этого самого города. Одних только марнийских ведьм штук сто наверно. А сколько Бреннских
Посмеявшись про себя, я перешел к "детальному и логичному" обсуждению:
Да или нет? Да. Нет. А может да? Хм . Ладно монетку кину. Император-да, цифра – нет... Да. Хи-хи. Радуйся Марнийская ведьма-ты сегодня не умрешь. Но сначала...
– Эй! Принесите еще чая из огонь-травы!
– Я стоял на плотно забитой жителями Лужи площади и рассматривал ведьму. И с каждой секундой я хмурился все сильнее и сильнее.
Она была как капля воды похожа на ту демонессу из склепа, просто не отличить! Демоница знала, что я встречу колдунью? Это намек на что-то? Или я параноик и ситуация проще чем кажется?
Она ведьма, ничего удивительного, что она знакома с демонами. Демоница видела ее вот и приняла ее облик для общения с мужчиной. Как никак она очень даже ничего...
– Раскаиваешься ли ты в грехах содеянных заблудшее дитя?! Отринь тьму, что уводит тебя все дальше и дальше от великого Творца!
– надрывался священник, тряся своими брюхом и щеками. Последние кстати так забавно дергаются на ветру, который сейчас гуляет по площади.
– Покайся дитя порока! Покайся и тогда Творец дарует тебе прощение!
– То есть вы меня отпустите если покаюсь?
– спросила до этого момента безучастная ведьма, которую как казалось вообще не волнует тот факт, что она прикована к железному столбу цепями в окружении десятка воинов церкви и одного полноправного инквизитора. И уже совсем скоро этот любитель Творца и есть после шести сожжет ее своей магией. Вернее, магией Творца.
– Нет конечно! Вы слышали ее слова?
– спросил засмеявшийся уничтожитель еретиков и жаренных поросят, у толпы, которая разделилась после его вопроса на два лагеря. Первый засмеялся вместе с инквизитором, а второй начал грозить ведьме адскими муками.
Слышал-слышал. И с меня хватит.
Я положил руку на плечо ближайшего селянина, он обернулся и уже хотел сказать какой я нехороший раз мешаю ему предвещать ведьме боли невыносимые, но не успел. Стоило нашим взглядам встретиться как я мгновенно продавил его естественную ментальную защиту подчинив себе. Долго такой контроль не удержишь, но мне этот крестьянин нужен всего то на минутку, не больше.
Инквизитор посмотрел в толпу, и начал часто дышать.
Учуял-таки,
Селянин, имя которого я забыл спросить, подчиняясь моему приказу пошел сквозь толпу прямиком к одному из вояк, стоявших недалеко от столба.
Так-так. Секунду...Прыгай!– отдал я приказ, как только закончил подготовку заклинания. И он прыгнул. Прямо на воина, впившись зубами в незащищенное лицо.
Толпа ахнула от такого, и попятилась назад, но задние ряды, до которых еще не дошло, что случилось, стояли на месте, не давая первым рядам отойти. Войны же сразу кинулись на одержимого с мечами, но инквизитор их остановил.
– Не убивать! Это не...- неинтересно мне уже, что там говорит будущий труп.
Люди вокруг меня на расстоянии десяти шагов умерли мгновенно, лишившиеся всех сил к существованию, но это было не все мое заклинание.
Когда инквизитор посмотрел на меня, учуяв запах чернейшего колдовства, он увидел летающую, вокруг одинокой фигуры в черном плаще, стаю черепов красных от крови, раннее принадлежавших людям, стоявшим рядом со мной.
Он не видел, как кожа на головах умерших начала пузыриться и покрываться нарывами. Он не видел, как одновременный взрыв наполненных кровью нарывов освободил черепа. Он не видел, как черепа воспарили яростно клацая челюстями с измененными магией зубами, которые стали похожи на акульи.
Зато он увидел, как эти самые черепа полетели в него и его воинов. Вокруг святого отца засияла всеми цветами радуги божественная защита, которая стоически перенесла удары двух черепов, взорвавшихся при контакте с ней. Но третий череп пробил-таки оборону святоши и вгрызся в необъятное брюхо инквизитора.
Воины церкви к тому моменту уже были мертвы, у них не было и шанса, человек не в состоянии сражаться с магом на равных и защищаться от его атак, а вот толстяк все еще был жив. Кровь ручьями текла из его рта и из дыры в животе.
Ну ничего- ничего. Сейчас череп доберётся до твоего сердца. И когда он разорвет его своими зубами в клочья - ты умрешь.
Смотря прямо в глаза инквизитора подумал я. Кажется, он даже услышал меня. Его глаза наполнились такой нечеловеческой болью... чтобы в следующее мгновение погаснуть навсегда.
На площади осталось только два живых человека. Остальные или сбежали, или умерли.
Ведьма улыбалась, смотря на меня. Еще бы! Я ведь ее спас от прожарки на медленном огне святой инквизиции.
– Во ты дал то!
– ведьма аж подпрыгнула от переизбытка эмоций, хотя, казалось бы, совсем недавно была олицетворением апатии.
– Жжешь брат! Освободи руки и делаем ноги отсюда!
Эх. Ее бы речь сделать такой же красивой как ее тело... Засада. Думал нормальная девушка-колдунья.
Моя улыбка, которая сопровождала меня на протяжении недолгого боя, угасла.
Подойдя к столбу, я обратил цепи в кучу ржавчины, и ведьма, получив свободу, начала скакать как горный козел.