Темная сторона. Воздаяние

Асачёв Тарас

– Давай я поесть приготовлю, а ты вспоминай не торопясь. – предложил я и начал заглядывать во все ящики и коробки. Еды в доме было мало, но для мастера это мелочи.

– Ты всегда отлично готовил. Я годами скучал по твоей стряпне, а потом перестал чувствовать вкус, и жизнь совсем стала скучной. Временами мне снятся наши былые посиделки, и сказочные блюда из неведомых стран, ты во снах всегда молод и всегда мне рад. – вдался в воспоминания мой старый монах, я не стал его переводить на нужную мне тему, может он годами ни с кем не говорил. – Помню даже твои первые шашлыки,

что ты готовил ради спасения мяса, которого набрал слишком много из жадности…. Да. Давно это было. Много лет прошло с тех времен. Когда ты превратился в памятник, Мирия не могла найти себе места, она обвиняла в твоей гибели себя. Несчастная женщина, что до самой смерти была юной и счастливой. Ты успел нагадить в ее жизнь. Она ощутила, что беременна, и к ней вернулся рассудок. Девочка, она родила девочку, как и положено всем нормальным ведьмам. У тебя родилась дочь. Мирия, представляешь, хотела назвать ее Владой, но я запретил, негоже переносить имя палача на другого человека. Селена… Маленькая радость. Девочка света, по недоразумению рожденная у ведьмы и исчадия тьмы… – старик протер скупые слезы и шмыгнул носом. – Да. Давно это было. Твой сын изменился, приняв твою смерть как шанс перенять твою роль. Он много занимался с лучшими мастерами, став отличным воином, что умер, как и подобает – в битве. Годы шли, а силы против Темного города сгущались. Тир потерял свои силы, будучи покоренным сторонними богами. Я, наверное, последний из его приспешников. На десятый год твоего исчезновения, мы столкнулись с новым врагом. Людьми от Лираны, некой Богини, что любила дожди и буйную зелень. Ее войска были фанатиками, крылатые воины и волшебные палки, что плюются огнем и сталью. Одного они не понимали, что этот город живет обороной. Мирия никогда не хотела войн, и это было правильно. Но Густав желал наказать наглецов, что посягнули на наши земли…. Это что? – старый Рон посмотрел на тарелку с салатом и кружку с травяным чаем.

– Это для затравки, я еще не закончил. Но ты продолжай. – успокоил я его и продолжил кухарить, удерживая в себе злобу и желание убивать.

– Продолжай, мне это нравиться. На чем я… а да. Войска пришли спустя пять лет, но в этот раз они были сильнее и злее. Кордоны границ падали один за другим, пока не настала очередь этого города. Возможно, мы бы и выстояли, но они наслали свою магию на троллей, что озверев, кинулись на жителей города. Резни подобной этой, еще никто не видел. Почти две сотни здоровых и крепких троллей встали против жителей, не делая разницы между воинами и детьми. Я помогал как мог, но убивать я не могу. Поэтому когда пали ворота и враг высыпал на наши улицы, я пытался сдержать нападающих. Но они не тьма, против них я был бессилен. Влад, я звал тебя, звал и просил прийти к нам. Я только тогда понял, что твоя тьма подобна тьме под домашним одеялом. Что ты не злой, а просто другой. Я всю жизнь ошибался. Прости меня.

– Рон, не отвлекайся. У меня баклажаны уже на сковороде. Ты когда ее мыл последний раз?

– Много прошло времени. Нападающие не стали вырезать город. Они бились с троллями и нашими воинами, что поднимали на них свое

оружие. Битва шла больше суток. По ее завершению люди Лиры, выступили с речью, где обвинили твою жену и сына в том, что привели злобных чудовищ в город, так легко убивающих людей. Они обещали не трогать никого, а просто объединиться с ними для лучшей жизни. Напуганные и слабые, жители города не хотели продолжения войны. Они приняли союз. Лиранцы сожгли на костре Мирию и Селену прямо у замковых ворот, оставив только твою внучку Ласку, дочь Густава. Густаву повезло больше, он не видел казни матери и сестры, он умер еще ночью, убивая противников до последнего вздоха. Маленькая Ласка заняла замок, так как она не совершила ничего плохого и займет место проклятой матери и бабки. Ты не думай, что все жители были этому рады. Многие покинули город. А я…. Я остался и воспитывал детей в местной школе, учил их добру и грамоте. Меня не трогали, словно я собачка, которую жалко гнать со двора. Я даже тявкать на них не мог.

– Не вини себя. – сквозь зубы сказал я и снял сковороду с баклажанами с сырно-чесночным соусом с тертым яйцом. – Попробуй. – Рон закинул горячий ломтик и расплылся в улыбке.

– Даже не ощущая вкуса, наслаждаюсь этим запахом. Ты мастер, Влад, и всегда им был. Я наверно все рассказал… Хотя нет. Твоя коса, она у меня! Мирия отдала ее мне и маску Темной на хранение. Сказала, что успела увидеть меня в твоем будущем. Все эти годы я ждал тебя и разжигал камин. Заказал памятник, чтобы ты не прошел мимо моего дома. И видимо не ошибся. Ты пришел, но боюсь слишком поздно. Ласка умерла год назад от хвори. А правнучка твоя Лиза живет в замке и прыгает на одной ножке, так как болезнь матери отравила плод и вторая нога у нее почти не двигается. Я боюсь обвинять кого-либо в болезнях, но твоя семья всегда болела при власти Лиры. Сейчас вот она…

– Ешь спокойно. – я погладил старца по плечу и подошел к сундуку.

На дне деревянного ларца, лежала та самая маска, что я видел на «Тьме» столь часто. Она замерла именно в том выражении торжества и злости, в котором хотела меня убить. Я вынул маску и покрутил ее в руках. Просто маска, легкая и прочная. Ни тьмы, ни света. Простой атрибут маскировки. Повернувшись, заметил Рона, что аккуратно подкармливал Бориса и тихонько хихикал. И что делать дальше? Идти убивать? Или затихнуть, уйти из города? И как быть с Роном? Тяжело вздохнув, я вернулся к столу и сел напротив старого друга, несмело улыбнулся. Я урод, что не смог даже умереть рядом с семьей. Теперь их тени бродят в городе под зеленым небом…. Стоп! Тот Город! Надо вернуться в тот город и найти их! Коса со мной, я там всех раком поставлю, но найду их!

– Ты чего это так оживился? – с прищуром посмотрел на меня Рон. – Небось, гадость-какую придумал? Ты всегда умел козни и подлости делать, ты этот… Как его…

– Темная тварь? – подсказал я Рону.

– Нет… Ты идиот! – закончил он свою мысль. – Но я ненавижу тебя.

– Я тоже тебя ненавижу. – улыбнулся я и протянул руку монаху ушедшего из мира Бога Тира. Он пожал ее своей сухой ладошкой и откинулся на стуле.

Конец ознакомительного фрагмента.