Темная страсть
Шрифт:
Мое тело содрогнулось.
– И я вот-вот свалюсь со стула.
– Нет, если обопрешься на меня, – промурлыкал Крис, запуская в меня пальцы. – Давай попробуй.
Я снова вздрогнула и выгнулась дугой.
– Сейчас упаду.
– Я держу тебя. – Пальцы Криса впились в мои бедра. – Доверься мне. Я тебя держу. – Наши взгляды встретились. В его глазах пылал огонь сродни тому, что сжигал и меня. – Расслабься. И впусти меня, – шепнул он.
Расслабься и впусти меня. Как будто мы с ним в постели. Я кивнула.
– Да.
Очень медленно Крис опустил голову, и я почувствовала, как его горячее дыхание обожгло мою
Спустя без малого час я, по-прежнему неодетая, в одной рубашке Криса на голое тело стояла посреди кухни, глядя, как он невозмутимо потягивает кофе, и удивляясь, как это у него получается не обжечься, ведь я только что сняла турку с плиты. Влажные после душа волосы Крис наспех пригладил руками – на нем была светло-голубая футболка с изображением Спайдермена, полученная в подарок от одного из ребят, которых он навещал в больнице, и его обычные черные джинсы. Мне всегда было до смерти интересно, почему Крис с таким пылом посвящает себя благотворительности. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь у меня будет время, чтобы подробнее узнать и об этой стороне его жизни.
– Ты вообще сегодня спал? – небрежно бросила я, стараясь, чтобы Крис не заметил растерянности в моем голосе. В конце концов, недоумевала я, если ему так хотелось затащить меня в постель, почему он не остался там со мной?
– Ну, я вообще мало сплю. По ночам в основном рисую. – Крис забрал чашку с кофе, которую я держала в руках, и одним глотком прикончил ее содержимое. – Хотел написать картину для одного из мальчишек. Он страшный фанат кино, в этом мы с ним похожи, так что у нас много точек соприкосновения.
– Сколько ему лет?
– Тринадцать.
– У него рак?
Крис, помрачнев, кивнул:
– Лейкемия. В последней стадии. Родители держатся из последних сил. Они хорошие люди. Представляешь, каково это, когда твой ребенок умирает у тебя на глазах?
У меня защемило сердце.
– Все так плохо?
– Да. Он умирает. И поверь мне, если бы деньги и лекарства могли чем-то помочь, я бы сделал все, чтобы его спасти. – Крис провел рукой по волосам и отвернулся, ища глазами телефон, чтобы вызвать такси. Я заметила, как в его глазах мелькнула боль. Мне было страшно даже думать о том, что чувствует человек, видя, как умирает кто-то из его близких, зная при этом, что он бессилен помочь… но Крис-то хорошо это понимал. Разве он не был свидетелем того, как его собственный отец год за годом спивался у него на глазах? Внезапно я пожалела, что отказалась поехать с ним, и тут же дала себе слово, что постараюсь освободиться на выходные, даже если ради этого придется использовать благотворительное мероприятие в качестве рекламы нашей галереи. В три узла завяжусь, мстительно подумала я, но вытрясу из Марка кругленькую сумму в качестве
Сунув в карман телефон, Крис повернулся ко мне. Я уже открыла было рот, чтобы спросить, зачем ему брать такси, но он меня перебил.
– Поехали со мной, – бросил он. – Я не стал отменять бронь на второй билет.
– В другой раз, – отрезала я.
Мой ответ прозвучал резче, чем мне хотелось бы.
Похоже, он нисколько не удивился этому туманному обещанию когда-нибудь составить ему компанию.
– Это не тот ответ, на который я рассчитывал.
– Что ж поделаешь…
Крис поскреб подбородок. Потом, резко отвернувшись, оперся ладонями о шкафчик, возле которого я стояла, и замер, опустив голову и думая о чем-то своем. Все его тело было как натянутая струна, даже кончики пальцев побелели от напряжения.
Я нерешительно протянула руку и коснулась его взлохмаченных волос. Крис, вздрогнув, поднял голову – в солнечном свете его глаза казались двумя осколками светлого изумруда.
– Я с ума сойду от страха за тебя. Ты хоть представляешь, как мне не хочется оставлять тебя одну?
– Мне тоже не хочется, чтобы ты уезжал.
Крис задумался, словно взвешивая мои слова. Я видела, что ему приятно это слышать, однако радость, мелькнувшая было в его глазах, быстро угасла, лицо снова помрачнело.
– Сделай кое-что для меня, Сара. Пообещай, что сунешь эти чертовы дневники в сейф в моем чулане и пусть валяются там до моего возвращения. Я дам тебе шифр.
Мое сердце гулко забилось. Прислонившись к шкафчику, я какое-то время с удивлением таращилась на него.
– Ты боишься, что кто-то попытается их стащить? Мне казалось, ты говорил, что тут я в полной безопасности.
Крис вскинул на меня глаза.
– Да, говорил. Будь иначе, я бы не уговаривал тебя поехать со мной – я бы волоком потащил тебя в аэропорт. Я боюсь другого – что ты примешься читать и перечитывать эти проклятые дневники. Поэтому я и прошу тебя положить их в сейф до моего приезда. Утолишь свое любопытство, когда я вернусь – по крайней мере тогда я смогу объяснить тебе многое из того, о чем ты станешь читать, если тебе снова, как вчера, придет в голову блажь искать в них что-то, что связывает нас с тобой.
– Любопытство тут ни при чем, Крис. Я просто хочу найти Ребекку.
– Этим пусть занимается частный детектив, которого я нанял. Сегодня же утром свяжусь с ним – расскажу, что произошло этой ночью, и попрошу навести справки на складе. Возможно, ему удастся узнать об этом больше, чем нам. – Он ласково взъерошил мне волосы. – Сара, дай мне слово, что запрешь дневники в сейф.
Я с трудом проглотила решительный отказ, который уже вертелся у меня на языке. В конце концов, это важно для него, напомнила я себе. И к тому же в них нет ничего такого, чего бы я не прочитала как минимум раз.
– Ладно, – с некоторым сомнением в голосе проворчала я. – Хорошо, запру.
Лицо Криса просветлело.
– Спасибо.
Губы мои сами собой расползлись в улыбке.
– Чему ты улыбаешься?
– Потому что крутые мачо не привыкли говорить «спасибо». Но мне понравилось.
– Ты хотя бы согласна прилететь в Лос-Анджелес в субботу после работы? Вечером благотворительный прием, так что мне придется влезть в смокинг. Понадобится твоя помощь, слышишь?
– Я увижу тебя в смокинге? – Мои брови поползли вверх.