Темнейшее обещание
Шрифт:
Он улыбнулся Лазарю.
— Иметь друга куда лучше, чем врага. Согласись.
— Настоящий друг сам пошёл бы на плохого парня, а не стал бы швырять меня в него, — сухо ответил он.
В панике Гера боролась с его хваткой.
— Отпусти меня!
— Ты угрожала моей женщине. Ты умрешь сегодня, так или иначе. — Он посмотрел на неё сверху вниз. — Как это произойдет, зависит от тебя. Скажешь где мой отец, и умрёшь быстро и легко.
Несмотря на сиплое дыхание, она издала смешок.
— Как и все твои сородичи, ты невероятно
Что это значило? Видел ли Лазарь отца, но не узнал?
— Тебя также легко отвлечь, — сказала она, ухмыляясь, без намёка на панику. Её кожа потемнела, превращаясь в туман, а потом в небольшой вихрь.
Он ударил её когтями, намереваясь попасть в трахею, если та ещё осталась в порыве ветра, но Гера исчезла, а он пробил дыру в мраморном полу.
Торнадо настигло Рэтбоуна, закинув того в дальний угол храма, опрокинув лицом в пол. Затем вихрь резко изменил направление и врезался в Камео. Лазарь закричал. Он ожидал, что его солнышко отлетит назад, но чем ближе подходило торнадо, тем тише становился ветер.
Что-то подавило силу Геры. Демон Камео?
Нет, королева не охвачена печалью. Ларец Пандоры? Опять же, нет, она ведь не одержима демоном.
Но то, как она схватилась за голову…
Была ли она одержима?
Торнадо угасло, и появилась Гера. Камео уже была готова. Она ударила одной ногой прямо в живот богине и, оттолкнувшись, другой ногой обхватила шею суки и повалила её. Когда они упали, Камео перекатилась и оказалась сверху. Без промедления она воткнула кинжал прямо в сердце Геры.
Гера удивленно вскрикнула. Лазарь изумленно раскрыл рот. «Это моя женщина».
Рана не убьёт богиню, но определенно ослабит. Кровь растеклась вокруг неё. Любое движение, чтобы освободиться, вгоняло клинок ещё глубже.
Быстро исцелившийся, Рэтбоун присел рядом с богиней, сломав кости на руках. Гера закричала, но крики явно не вызывали у него сострадания, так как он проделал то же самое с её ногами.
— Ну вот. — Князь потёр руки от хорошо проделанной работы. — Теперь она не будет какое-то время двигаться. Если сломать её челюсть, она заткнётся? Никогда не слышал чего-то более отвратительного, чем её крик. Звучит ужасно. — Он потёр пальцами свой подбородок. — Да, думаю, так и сделаю.
Гера притихла.
— Или нет. Хорошая девочка.
Лазарь открыл сумки и достал Жезл Разделения и прут от Клети Принуждения. Его клыки и когти втянулись, адреналин зашкаливал. А кристаллы почти охватили сердце.
«Закончить всё это. Пока не слишком поздно».
— Ты знаешь, где портал? — спросил он Рэтбоуна.
— Да.
Он зачерпнул пригоршню грязи с пола и швырнул её в правую сторону храма. Стены там не было, но земля не упала свободно на пол, а застряла в очертании дверного проёма.
Наконец-то. Хоть что-то сработало в его пользу.
Лазарь взглядом нашёл Камео. Прекрасную Камео.
— Я люблю тебя. И всегда
— Лазарь. — От неё исходила печаль. Она потянулась к нему. — Не прощайся. Ещё нет. Я останусь с тобой. Мы сможем…
Он не стал слушать её хрипловатый голос и обратился к Рэтбоуну.
— Доставь её домой.
Сам же он останется здесь… навсегда. Он убьёт Геру. Лазарь хотел бы увидеть, как труп её начнет гнить, когда дух уйдет в духовную сферу. Он использует для этого Жезл Разделения.
Если его подозрения верны, и в ней тоже сидит демон, то она окажется закрытой реальности.
В любом случае, это считай что смерть.
Что касается Тифона, то Лазарь выследил бы его, будь у него в запасе больше дней. Если Гера исчезнет, то и отца убить было бы легче. Но у Лазаря не осталось времени, и ему придется смириться с тем, что ублюдок ещё жив. Осознание того, что Тифон заключен в кристаллическую тюрьму, смягчало удар.
Рэтбоун схватил Камео за руки и повёл к порталу.
— Я не уйду.
Она сражалась с воином — сражалась грязно — но он ей не выпустил. Даже потеряв память, она хотела помочь Лазарю.
Его грудь горела, когда он повернулся к богине, но он скрыл боль за маской, намереваясь покончить с Герой раз и навсегда.
— Не знаю почему, но я не могу его открыть. — Рэтбоун стукнул кулаком о невидимую стену.
Они были в ловушке? По вине Геры.
— Открой стену, — приказал он.
Тяжело дыша, она выдернула кинжал из груди и указала окровавленным концом в его сторону. Её руки тряслись, но было ясно, что кости уже восстанавливаются.
— Дай мне… Ларец…
— Это больше не переговоры. Открой портал.
С визгом она вскочила и начала полноценную атаку. Гера запустила в него меч, но он увернулся. Едва. Ослабленный, он споткнулся. Когда он оступился, она обратила своё внимание на Камео и Рэтбоуна.
Лазарь закричал, но ему не стоило переживать. Рэтбоун заблокировал удар. Камео выхватила меч из ножен за спиной и ринулась в драку. Она сделала выпад. Гера парировала. Раздался лязг.
Лазарь прыгнул в самую гущу, блокируя удар и успевая нанести свой. Прут от Клети встретился с её черепом. Она отошла в сторону, но все равно не смогла полностью уклониться.
Она быстро оправилась и продолжила бой. Гера прекрасно знала, когда нужно пригнуться, прыгнуть и отойти. Она знала, когда повернуться, а когда стоит удерживать позицию, и, что ещё хуже, она наносила повреждений больше, чем получала сама. Лазарю доставалось больше всех, потому как его рефлексы притупились. По крайней мере, Гера тоже утомилась. При каждом вздохе богини раздавались хрипы.
Когда Камео полоснула её по животу, рассекая плоть, богиня попыталась покинуть храм. В любой другой день и в любом другом месте Лазарь сумел бы молниеносно остановить её, сейчас же он смог только создать иллюзию. Почему-то именно это умение не угасало, а только крепло.