Темнейшее желание
Шрифт:
Он сомкнул веки, скрывая эмоцию, которую вызвали ее слова.
— Я принес тебя в свою спальню.
Взгляд девушки, единственное, чем она могла сейчас управлять, осмотрелся вокруг, чтобы понять… да, спальня Кейна. Жозефина узнала ее незамедлительно… поскольку ее спальня была маленькой, простой и вмещала еще восемь лежанок и семь других женщин, спальня Кейна была невероятно роскошной.
Золотые и хрустальные люстры над головой. Стены увешаны, обрамленными в золото, полотнами известных
Жозефина вытянулась на огромной, ультра-мягкой кровати с балдахином, одетая в слишком большую для нее футболку и свои перчатки, бархатное одеяло укрывало нижнюю часть ее тела.
— Ты помнишь бар? — спросил Кейн. — Драку? Трёх воинов, к которым прикоснулась?
Помню… да. Она прикоснулась к одному, потом к другому, и третьему, и ее накрыла волна силы, такой восхитительной силы.
Но потом… ох, потом, тьма поглотила ее, и утащила вниз, вниз, вниз, в пещеру отчаянья и беспомощности.
— Ты вобрала от них зло. Я принес тебя сюда, — продолжил Кейн. Он убрал с ее лица руку, которая стала ее якорем, единственным, что удерживало ее здесь. — Ты провела в постели четыре дня.
Четыре дня!
Осознание вызвало тошноту. Отец разозлится на нее… наверное, даже пытался вытащить ее из постели в какой-то момент.
У Жозефины были обязанности, и ее накажут за их невыполнение. Но настоящая причина, из-за которой она запаниковала? Свадьба Кейна теперь была намного ближе.
— Не волнуйся, — сказал он. — Я договорился с твоим отцом.
Кейн все еще смотрел на нее великолепными глазами цвета ореха, казалось, он впитывал ее и запоминал каждую черточку. Жозефина едва могла моргать, пойманная в плен его яркостью, очарованная его величием… смущенная количеством повреждений на нем.
— Что с тобой случилось? — спросила она. — Мой отец? Брат?
Кейн потер воспаленные порезы на лбу.
— Бедствие.
Жозефина всегда ненавидела демона Синды, и всегда ненавидела демонов Повелителей. Они опустошили своих хранителей и уничтожили… все. Но то, что она чувствовала тогда, не могло сравниться с тем, что было сейчас. Жозефина хотела смерти Бедствия.
— Ну, спасибо, что позаботился обо мне. — Кроме матери, он стал первым, кто это сделал.
Кейн улыбнулся мягко… нежно.
— Я думал, что ты будешь меня проклинать.
За кучу других вещей, да. Но за это? Никогда.
— Почему?
— Я не забыл о твоем желании умереть, Динь, — ответил Кейн низким угрожающим хрипом.
— Не так, — прошептала она. Только не так. Зло, которое она приютила, затащило ее прямиком в ад, осудило на худшую судьбу, чем та, которой она жила сейчас.
Кейн играл с кончиками ее волос, и прикосновение, хоть и столь незначительное,
— Ты когда-нибудь разговаривала с Мойрами? — спросил Кейн.
Само имя испортило атмосферу вокруг нее.
— Нет.
— Ты слышала о них?
— Конечно. Они утверждают, что ткут судьбу.
— Утверждают? — Кейн отпустил девушку, чтобы взять чашку воды на ночном столике. — Ты думаешь, это ложь?
— Безусловно. — До этого момента, Жозефина не представляла, насколько ее измучила жажда. Все остальное было забыто.
Кейн поместил соломинку между ее губ, и она начала жадно пить, потягивая через соломинку, холодная жидкость успокаивала ее горло.
Кейн смотрел на ее рот… ее горло.
Когда чашка опустела, девушка откинулась назад и облизала губы.
За этим он тоже наблюдал.
— Еще? — спросил Кейн и его глаза потемнели.
— Да, пожалуйста. — Но Жозефина не была уверена чего хочет… больше воды, или больше Кейна.
Кейн взял кувшин и налил в чашку больше божественной жидкости. В мгновение, когда соломинка вернулась к губам девушки, низ чашки раскололся. Холодная вода вылилась на Жозефину, и она ахнула.
— Мне так жаль, — пробормотал Кейн и подскочил в попытке как-то помочь. Он начал вытирать ее, выругался, потом протянул тряпку девушке.
Когда Жозефина закончила, он нерешительно предложил ей еще одну чашку.
— Не беспокойся об этом, — сказала она. — Наверное, мне нужна ванная.
Губы Кейна изогнулись с тонким намеком на веселье.
— Я уверен, что ты осталась чистой.
Щеки покраснели и Динь допила воду. Наконец-то, к ней начали возвращаться силы, пробегая по венам и возвращая к жизни внутренности.
— Почему ты думаешь, что Мойры лгут? — спросил Кейн.
— Ну, для начала, у людей есть свободная воля. Судьба не решает, в каком направлении они пойдут, в конечном счете.
Его пальцы вернулись к волосам Жозефины, словно притянуты невидимой нитью.
— Уильям сказал нечто похожее.
— Уильям очень умен.
Кейн закатил глаза.
— Продолжай.
— Судьба говорит обо всем, что должно быть. Но, я не могу поверить, что моей матери предназначалось вынести столько трудностей. Не могу поверить, что мне суждено стать рабыней.
— Объясни.
Одно требовательное слово никогда не было таким… сексуальным. Задрожав, она продолжила:
— Отец решил, что хочет мою мать, и взял ее. Она решила остаться здесь. Родилась я, и было сказано, что у меня есть предназначение, и мне решать верить в него или отвергнуть.