Темнейший князь
Шрифт:
— Ты скучаешь по нему?
— Ни капельки. Мы никогда не нравились друг другу и поженились только из-за долга.
Успокоившись, Уильям снова взял ее за руку и потащил через портал. Он хотел этот медальон.
Они вышли на утесе, расположенном между двумя радугами. Порывы пахнущего цветами ветра чуть не сбросили его вниз, будто реальность хотела, чтобы Уильям ушел как можно скорее. Ветви хлопали друг о друга, а листья блестели в лучах солнечного света. Он чувствовал жизнь, но не знал, это было животное, насекомое или единорог.
—
Уильям зачарованно наблюдал за ней.
Когда она открыла глаза, то сказала:
— Я дала тебе координаты медальона, а не просто реальности.
Санни наклонилась, чтобы дотянуться до радуги, затем достала маленький золотой диск, точно такой, как она описала.
Точно такой, как она носила на шее. Что это…
В его мозгу произошло короткое замыкание. Ее волосы. Ее волосы изменились. Она прикоснулась к радуге, и голубые локоны стали неоново-розовыми. Ее глаза тоже изменились. Из янтарных они стали ярко-зелеными. Кожа стала блестеть сильнее.
«Потрясающая женщина».
— Как? Почему?
— Единороги впитывают сущность радуги.
«Сфера Знаний» не упомянула об этом, и эта черта показалась ему очаровательной. Санни выглядела более нежной, даже изящной. Хрупкой. Никто бы не заподозрил в ней закоренелую истребительницу демонов.
Когда она протянула руку, предлагая взять медальон, Уильям принял его, дрожа от желания.
«Я хочу видеть, как эта розововолосая зеленоглазая чертовка кончит».
«Сосредоточься!» Пока он изучал свое новое оружие, смесь светлой и темной магии покалывала его кожу. Мощный. Древний. Неудивительно, что Люцифер за ним охотился. «И теперь я им владею». Уильям усмехнулся. Он защитил бы его ценой жизни.
Сработал инстинкт.
«Мне суждено владеть этим медальоном».
Этого инстинкта он не понимал, но принимал.
— Теперь у него и нее одинаковые медальоны, — сказал он иронично.
Ее щеки порозовели.
— Так ты заметил мой.
— Да. — Он замечал в ней каждую деталь. «Моя новая зависимость». — Я просто не знал, что это такое.
— Ну, твой отличается от моего, — сказала она, переминаясь с ноги на ногу, — но все равно тот же самый. Если в этом есть смысл.
Он такой же и отличается. Но почему она внезапно начала нервничать? Надеясь вызвать у нее улыбку, он спросил:
— Хочешь погулять по реальности перед уходом?
Сначала Санни просияла. Затем поникла.
— Нет. Чем дольше я остаюсь, тем тяжелее уйти.
Это он понимал. В голове он сделал себе пометку вернуться сюда. Как только проклятье будет снято и Люцифер умрет, они смогут оставаться здесь недели. Даже месяцы. Или до тех пор, пока вместе.
«Все еще считаешь, что захочешь другую?»
Впервые за время своего существования Уильям не понимал, чего хотел от женщины.
Они вместе прошли через портал. Он закрыл его и подошел к столу, где плюхнулся
Когда он направилась к нему, он сказал:
— Мне нужно изучить медальон, а ты слишком отвлекаешь. Дай мне пространство.
Санни остановилась и послала ему воздушный поцелуй средним пальцем, но не стала возражать. Вместо этого занялась фотографиями из его книги. Еще один сюрприз. Она не хотела проводить время с ним, со своим новым бойфрендом?
Он задрожал внутри. Какое это имело значение? Уильям включил настольную лампу и склонился над медальоном, но… не смог изгнать Санни из своих мыслей. Его восприятия обострилось, и следующие полчаса он притворялся, что изучает свой приз, пока тайно наблюдал за ней, желая, чтобы она проигнорировала его просьбу.
Чем сильнее она сосредоточивалась на фотографиях, тем глубже становилась складка над бровями. Складка, по которой он страстно желал провести пальцем.
Когда его терпение лопнуло, он стукнул кулаком по столу.
— Я не выяснил ничего нового, и у меня закончилось время. Нужно идти.
— Если бы большой сильный мужчина попросил маленькую женщину, — сказала она, нетерпеливо подходя, чтобы забрать медальон, — она бы показала, как им пользоваться. Смотри.
Она сжала медальон в ладони и надавила пальцами на определенные углубления.
Из центра выросло твердое черное копье. Как она и утверждала. Когда она убрала пальцы, копье исчезло. Очаровательно.
— Куда ты идешь? — спросила она.
— Я должен собрать чемодан, чтобы переехать. Вернусь до полуночи. — Тем самым удовлетворяя параметрам ее запроса.
— А как же наш ужин с Гадесом? — Она закружилась, и ее юбка расклешилась чуть выше колен. Ее шелковистые розовые волосы взметнулись, и Уильям был готов все отдать, чтобы сжать ее пряди в кулаке, наклонить лицо и завладеть ртом. Расправив руки, Санни спросила:
— Моя одежда подходит или мне следует переодеться?
Голубая ткань облегала ее изгибы, превращая Санни в фантазию во плоти. В нем вспыхнуло желание.
— Я пойду один, — ответил он ей. Во-первых, он понятия не имел, что Гадес хотел обсудить. Во-вторых, она станет его отвлекать, чего нельзя себе позволить.
— О. — Ее плечи поникли. — Понятно.
«Такая несчастная». Острая боль пронзила его грудь.
— Что именно тебе понятно, мара?
Она вздрогнула, как от удара. Почему, черт возьми? Затем она нерадостно улыбнулась, и Уильям вздрогнул.
— Неважно. — Она махнула ему. — Иди. Повеселись без меня.
Какие мысли роились в ее хитром разуме? Искушение остаться и спросить было почти непреодолимым.
В конце концов. Уильям открыл портал в свою спальню. Он поменяет одежду, затем отправится к Гадесу. Не станет весь вечер мучаться из-за реакции Санни.
Он сделал шаг вперед. Не оглядываясь… «не делай этого»… махнул рукой, закрывая портал. Чувство вины пыталось затопить его целиком.
«Я не стану думать о Санни. Я…»