Темница Доминанта

Синклер Шериз

Ну, она может попробовать сделать лицевую коррекцию самостоятельно: размолотить скулы о стену, сломать нос и позволить ему срастись криво. Затем коротко остричь волосы, сделать ирокез и выкраситься в черный. Да пошло все нахрен. Почему бы и нет? Она - боец. Прошедшие годы научили ее выживать. Даже после нокаута она соберет себя по кусочкам и пойдет дальше. Но на этот раз, у Мак не осталось сердца. О Боже, Алекс ... Она не вернется к нему даже за своей одеждой. Нет, она просто исчезнет из его жизни.

Девушка раскачивалась взад и вперед.

О чем он сейчас думает? Чувствует себя обманутым? Продолжая убеждать себя, что ему было плевать, Мак не могла перестать видеть его лицо, когда он обнимал ее в темнице. «Останься со мной, крошка-ветеринар». Как долго он будет ждать ее возвращения? О, пожалуйста, хоть бы ему не было больно. Когда ее горло сжалось, у нее перехватило дыхание. Она полагала, что после всего уже не будет себя оплакивать.

Услышав поворот ключа в замке, Мак посмотрела вверх. Дверь номера гостиницы открылась. Молодой человек в униформе отеля взглянул на нее прежде, чем обратиться к кому-то в коридоре.

– Вы были правы, сэр. Она действительно не очень хорошо выглядит. Мне вызвать скорую?

– Я дам вам знать.

В комнату вошел Алекс, и вручил посыльному несколько банкнот.

– Спасибо за вашу помощь.

Как только молодой человек исчез, Алекс закрыл дверь. Алекс, Алекс, Алекс. Его имя отзывалось в ее голове в такт пульсу.

– К-как, - ее голос надломился, - как ты меня нашел?

Она не могла озвучить свой желаемый вопрос: почему ты здесь?

– Твое такси. Однажды, мы помогли этой компании, и в качестве благодарности, они держат на улице парочку автомобилей для гостей, возвращающихся с маминых вечеринок.

Наклонившись, Фонтейн рывком поднял ее на ноги. Ну, почему она никогда ничего не может сделать как надо? Даже сбежать?

– Алекс, - прошептала она, - нет.

Его челюсть сжалась. Потянув ее в комнату, он сел на кровать рядом с ней. Его хватка переместилась с ее плеч к запястьям. Безжалостная хватка, которая не отпустит, даже если она начнет вырываться.

– Объясни, - сказал он.

Она посмотрела на мышцы его шеи, мускулистые руки, на ширину его запястий.

– Ты слышал его. Это правда. Я - шлюха.

– И в свободное время цепляешь клиентов на Пайонир-Сквер?
– он фыркнул, - Я сказал «объясни». Это произошло с тобой двенадцать лет назад? С чего все началось?

Она попыталась выдернуть руки из его хватки, но снова безуспешно. Ее худший кошмар никогда не включал в себя сидящего рядом Алекса, вникающего в грязную сторону ее жизни.

– Я не собираюсь рассказывать об этом.

– Нет, - сказал он тихо, понижая голос. Голос Доминанта, - Ты расскажешь.

А он будет держать ее здесь до тех пор, пока она этого не сделает. Разговор не станет легче через час или два часа спустя. Ее желудок скрутился в массивный, болезненный узел, и девушка с трудом сглотнула. Руки сжимающие ее запястья ощущались крепче, чем любые кожаные манжеты. Выхода нет.

– Я сбежала. Мой приемный дом... Когда

дочь Арлин закончила учиться, он закрылся. А те, к кому я затем попала…мужчина пытался меня трогать, - ее горький смех прозвучал скорее как рыдание, - я убежала от него и в конечном итоге оказалась под другими. Умно, правда?

Его пальцы потерли тыльную сторону ее рук, и этот мелкий, утешающий жест, заставил девушку залиться слезами. Он не мог ненавидеть ее, делая так.

– Сколько тебе было лет?

– Пятнадцать. Достаточно взрослая, чтобы все понимать.

– Ты могла вернуться назад…

– Я бы так и сделала. Но... я была глупа, так глупа. Я не ела в течение трех дней, и парень купил мне гамбургер. Он сказал, что у него есть свободная комната.

Ладони Алекса скользнули вниз, накрывая ее руки и окутывая их своим теплом.

– Я зашла в его квартиру, думая, что, наконец, все будет в порядке.

Тогда сквозь нее пронеслось облегчение. Еда. Место, где можно остановиться. Друг. И внезапно, появившаяся из ниоткуда пощечина.

– Он был сутенером. Он избил меня.

Кулаком в живот. Шокирующая, ужасная боль... Продолжив, Мак попыталась улыбнуться.

– Я пыталась сбежать, раз или два, но ему это не понравилось. Избиения, снова и снова. Лицом в ковер, кровотечения, слезы.

Руки Алекса сжались вокруг нее, и она услышала низкий рокот, похожий на рычание, но когда Фонтейн заговорил, его голос был … бесстрастным.

– Как тебе удалось сбежать?

– Благодаря Джиму.

Ее захватили воспоминания. И почему они умерли?

– Джим и Мэри нашли меня после того, как... клиент выразил свое неудовольствие, и Аякс...
– она облизнула пересохшие губы, - Они подобрали меня. Отмыли. Перевязали. Накормили. Но я не доверяла им, и уже открыла было окно спальни, чтобы сбежать, как в комнату зашел Джим и положил мне на колени щенка.

Подрагивающего и радостного, мягкого и доверчивого.

– И я…я сдалась.

– Сколько тебе тогда было лет?

– Вот-вот должно было исполниться шестнадцать. Я пробыла на улицах около года.

– Они поддержали тебя. Помогли поступить в колледж. И затем ты вернулась в Оук Холлоу ради Джима.

У Мак округлились глаза.

– Откуда ты об этом знаешь?

В его глазах появился намек на усмешку, но в мгновение его взгляд опять стал холодным.

– Проблема в том, что именно ты должна была мне обо всем рассказать.

Да, должна была. Вина пронзила ее так быстро, что на глаза навернулись слезы. Она посмотрела вниз, в сторону, куда угодно, только не на его лицо.

– Мне ж-жаль. Я должна была рассказать о том, что была шлюхой. То, что ты лег в постель с…

– Да чтоб тебя!
– твердые руки схватили девушку плечи, и Алекс ее встряхнул, - Ты не шлюха. И ты должна была сказать мне все раньше, потому что нужно разделять болезненные воспоминания со своим Домом – своим любовником. Ради Бога, я думал тебя изнасиловали.