Темнодушие. Темница Прокси
Шрифт:
Вскоре среди солдат она заметила гражданских. Те, как правило, были вовсе без снаряжения — лишь некоторые щеголяли в легких бронежилетах да бряцали оружием. Эти гражданские были похожи на характерных сотрудников Управления, что ей раньше встречались в коридорах. В том смысле, что были настолько же пришибленными и унылыми. Вот полная тетка с лицом вокзальной продавщицы неохотно потянулась вместе с солдатами под арку; вот готического вида красавица, почему–то забывшая накрасить один глаз, пытается уместить под броник объемный бюст. Бледный юноша, теребя в руках автомат, налетел на рослого солдата,
«Эсперы?» — предположила Катарина.
Термос наполовину опустел, но озноб не ушел. Поглощенное тепло разгоняло кровь в жилах, но никуда не делся принесенный в костях стылый холод иных миров. И, наверное, ни одна звезда его не избудет… Чем больше пыталась согреться разведчица, тем больше ей казалось, что ее мышцы просто–напросто сварились и отделились от замороженных костей.
Зато, теперь она лучше понимала тактику мракоборцев. Отряды из десяти–двенадцати сплошь закованных в броню бойцов и одного–трех эсперов клиньями входили в портал по заранее оговоренному распорядку. Другие отряды шли им на подмогу или смену. Причем, эсперы сменялись в полтора–два раза чаще солдат.
Прояснилась и роль «застрявших на переходе». Катарина пришла к выводу, что те просто служили связными между двумя мирами.
«Наверное, радиосвязь не работает через портал», — подумала она.
В это же время часть сотрудников занималась переноской щитов и разобранных турелей на ту сторону. В противоположном конце зала открылись люки в потолке, и на талях сверху были спущены зенитные орудия. Через несколько минут они уже стояли напротив портала. Вот откуда следы колес на полу!
— Как долго будет продолжаться бой? — спросила она у вернувшейся Гали.
— Еще немного. Надо потратить всю силу Шайтана, не то она найдет выход в другом месте, — объяснила та.
— А если Шайтан еще силы закачает? — нахмурилась Катарина.
— Нет, вряд ли. Обычно он видит, что сила расходуется, а души не чернеют — и отступает, — покачала головой докторша.
Кажется, дела у мракоборцев шли неплохо. Возвращающиеся с той стороны были целы и здоровы. Лишь один боец ковылял, приволакивая ногу, а другой шел с разбитым забралом, хватаясь за локоть товарища, чтобы не потеряться в толпе. Влекомая солдатами, в истерике и соплях вернулась та грудастая готка.
«Видимо, встреча с любимой Тьмой не понравилась," — злорадно подумала разведчица.
Катарину совсем по–простудному разморило. Кофе подходил к концу. Как раз заканчивалась и операция, судя по всему. С той стороны возвращали щиты; группы приходили чаще, чем на ту сторону отправлялись новые.
Катарина с беспокойством дернула Галину:
— А что с Ковальским? Про него ничего не слышно?
— Это говно нигде не утонет, — лишь отмахнулась Галя.
— Эй! Он так–то мне жизнь спас! — нахмурилась Катарина.
— Я не буду говорить о нем, — отрезала докторша раздраженно.
Разведчица оставила ту в покое и стала оглядывать зал, в надежде найти кого–нибудь, кого она знает. По ее прикидкам, в операции участвовало почти две сотни человек, но никого знакомого она не нашла.
И вот, кажется, наступали последние минуты боя: лишь пара групп была на той стороне,
Катарина спрыгнула с ящиков и, невзирая на окрики докторши, на нетвердых ногах стала пробиваться сквозь толпу.
Арка мигнула. Офицеры забеспокоились. Несколько медиков, повинуясь жесту на секунду появившегося связного, заспешили к порталу. Катарина примкнула к ним, и едва не была сбита с ног посыпавшимися из Бездны бойцами. Ее отжали в сторону, но она увидела, как связные окончательно вернулись в подвал.
— Кто еще на той стороне? — громко спросила Катарина. — Где капитан Ковальский?
Никто ей не ответил, да в этом уже и не было необходимости.
Арка еще раз мигнула, выплюнула на пол троих и исчезла.
Катарина пробовала отодвинуть в сторону загородившего дорогу штурмовика, но ее саму в это время потянула назад Галина, вцепившаяся, будто краб. Разведчице пришлось подчиниться, пока из–за нее не началась какая–нибудь потасовка.
Но, обернувшись, она разглядела, как два бойца поднимаются, чтобы дать место медикам. А те принимаются осматривать лежащего ничком третьего — Ковальского. Его бронежилет был распотрошен, будто простая холстина. Клочья кевлара свисали из множества дыр и рваных порезов. Голове и шее капитана досталось не меньше: много порезов и осколочных ранений. Из шеи торчал чей–то коготь. И хорошо, что торчал! Едва медик сдвинул голову пациента, как из–под когтя потекла струйка крови. Но страшнее всего было лицо Кощея: одного глаза, кажется, нет, а левая сторона лица почти оторвана от черепа, обвисая на лохмотьях мышц и сухожилий…
Катарина стояла у выхода из подвала. Галя крепко держала ее за руку; медику помогал хмурый сержант с повязкой на рукаве. Зенитки свернули и подняли наверх — зачем их вообще туда–сюда катают? А Ковальского унесли на носилках через другой выход.
— И что теперь? — спросила разведчица, глядя на тянущуюся мимо колонну бойцов.
— Подожди, Кать, — напевно увещевала ее докторша. — «Приемный покой» уже разблокирован, нужно только постоять в очереди к кордону.
Она присмотрелась к подопечной. Поняла.
— А… Да ничего. Спокойный день. Рутина. Хорошо, что прорыв начался в конце смены! Всего на полчаса захватили следующую, а сверхурочные получим, как за полную вторую.
Вот так, подумала разведчица. События, которые ей всю жизнь, все мировоззрение сломали — для них лишь повод порадоваться нескольким сверхурочным часам в расчетном листке.
Глава 5. Корпус
Дни тянулись чередой. С территории Управления Катарину уже не выпускали. Ее поселили в малом здании: верхний этаж занимала небольшая ведомственная гостиница, постояльцы которой не задавали друг другу лишних вопросов. Да и о собственных делах они не распространялись. Подобная деликатность временных соседей была очень кстати: Катарина всеми силами уклонялась от мыслей о собственной судьбе, о своем неоднозначном статусе на чужой территории. О том, что видела слишком много, чтобы ее отпустили.