Темное безумие

Ромиг Алеата

Но все же, этот кайф.

Вы никогда не сможете повторить свой первый раз. Как два влюбленных в агонии страсти, смущающиеся на первом свидании. Это так же эротично, как и чувственно.

— Преступник оставил отпечаток ладони на орудии убийства. — Детектив указывает на увеличенное изображение вала шкива. Доказательства не могут быть более убедительными. Я помню ту ночь, когда я собрал это хитроумное устройство, и моя перчатка застряла в полуоси.

— По прошествии стольких лет это дело превратилось в висяк, — подсказывает адвокат. — Что заставило вас снова запустить поиск по

отпечатку ладони?

— Почерк убийцы. Способ и четкая картина Ангела убийств штата Мэн были похожи на преступления, произошедшие здесь, в Нью-Касле. Стоило попробовать, чтобы узнать, найдется ли совпадение.

— И оно нашлось, детектив? Совпадение?

— Да. — Он обращает внимание на схему рассматриваемого отпечатка ладони. Пронумерованные точки сравнения доказывают, что он действительно совпадает с моим отпечатком.

— Больше никаких вопросов, ваша честь.

Мой адвокат встает из-за стола.

— Детектив, нет никаких сомнений в том, соответствует ли этот отпечаток отпечатку обвиняемого, и поэтому он точно был на месте происшествия. Однако есть ли у вас другие доказательства?

Детектив хмурится.

— Что вы имеете в виду?

— Извините. Позвольте мне пояснить. Были ли обнаружены какие-либо другие улики, которые могли бы связать мистера Салливана с преступлениями, за которые его сегодня судят? Или это единственное доказательство, связывающее его со всеми четырьмя убийствами, которые были совершены похожим способом?

— Это главное доказательство, это верно.

— Вы хотите сказать, ваше единственное доказательство, — возражает мой адвокат.

— Протестую, — вмешивается генеральный прокурор.

— Поддерживаю. Присяжные проигнорирует это заявление.

— Прошу прощения, ваша честь. Но, детектив Фостер, мне трудно понять эту логику, этот процесс, если хотите. Давайте разложим все по полочкам для присяжных, ладно?

Детектив кивает.

— Конечно.

Я не могу оторвать взгляд от Аллена Янга, шагающего по залу суда. Он еще новичок, и держу пари, прокуратура думала, что сможет размазать и меня, и его по стенке. Его выступление отчасти театрально, но именно его способность завоевывать доверие присяжных не может не восхищать. Он им нравится, даже если меня они презирают.

— На шкиве был обнаружен отпечаток ладони мистера Салливана, но мы уже знаем, что мой клиент работал в том же рыбацком районе, что и жертва. Возможно ли, что мистер Салливан когда-либо использовал шкив для загрузки на лодку своего водолазного снаряжения?

— Это возможно, но маловероятно, — отвечает детектив Фостер. — Чартерное судно, на котором работал мистер Салливан, имеет собственное погрузочно-разгрузочное оборудование.

Янг не упускает ни одной детали.

— Но это возможно, учитывая, что в то время поступало множество отчетов о неисправном оборудовании на лодке.

Детектив нахмурился.

— Маленькая вероятность.

— Спасибо. Теперь обсудим различия между делами. После того, как вас впервые вызвали на место происшествия, детектив, вы составили первоначальный отчет, и в нем говорится, что смерть жертвы, более чем вероятно, произошла в результате несчастного случая? Что, по-видимому, потерпевший

повесился из-за иска о неисправном оборудовании?

— Так и есть, но после вскрытия, я изменил мнение.

— Правильно. Судмедэксперт сообщил об ушибах, то есть синяках на шее пострадавшего, что подтверждает причину смерти от удушья. Как если бы его задушило веревкой.

— Да, все верно. Но вскрытие также выявило несколько повторяющихся ушибов. Как будто веревку натянули, ослабили, а потом снова затянули. Как будто кто-то пытал жертву перед смертью.

— Разве не может быть, что эти ушибы были вызваны тем, что жертва боролась с веревкой, пытаясь ослабить ее на шее?

— Возражение, ваша честь. Свидетель не является врачом или экспертом.

— Поддерживаю, — говорит судья. — Согласен. Детектив Фостер не в состоянии ответить на этот вопрос.

Детектив выглядит раздраженным из-за того, что ему не дали ответить.

Янг быстро меняет тему.

— Но в отличие от других мест преступления, где было совершенно точно ясно, что имеет место отвратительное убийство, это первое дело — дело, где вы нашли единственную предполагаемую улику — имеет ряд отличий, верно? Например, ловушки, которые устроил преступник для совершения убийств? Шкив ведь нельзя считать ловушкой, верно?

— Это не редкость для первого убийства, — возражает детектив. — С каждым убийством серийный преступник становятся лучше и смелее, так же совершенствуются и его методы. Разница между первым местом преступления и другими — всего лишь разница между любителем и профессионалом.

Мой адвокат улыбается.

— По вашему мнению?

— Да. По моему мнению, сложившемуся после пятнадцати лет детективной работы.

— Вы когда-нибудь допрашивали жену потерпевшего в связи с его смертью?

— Конечно. Мы допросили всех, кто был связан с жертвой.

— Но только после того, как обнаружили второе место преступления, и после того, как отозвали первоначальное заявление о случайной смерти жертвы.

Детектив Фостер ерзает.

— Все верно.

— Итак, резюмируя факты, у вас нет никаких доказательств, связывающих обвиняемого с другими убийствами, а само убийство, с которым вы можете его связать, отличается от других преступлений. Вы сами сказали, что первое преступление не столь продумано, и все же это единственное место преступления, где были обнаружены какие-либо улики. Это само по себе отклонение от почерка убийцы, не так ли, детектив? Разве методичный убийца совершит такую вопиющую ошибку? И все же вы хотите привлечь к ответственности обвиняемого по всем четырем убийствам и убить его с помощью смертельной инъекции?

— Возражение, ваша честь! Мистер Янг издевается над свидетелем.

Детектив пытается вмешаться, но Янг сворачивает речь еще до того, как судья выносит решение.

— Хорошо, хорошо. Это все, ваша честь.

— Я все же принимаю решение об исключении этого последнего заявления из протокола, мистер Янг, — говорит судья.

Я начинаю с уважением относиться к штату Делавэр. Аллен Янг почти заставил меня усомниться в собственных воспоминаниях.

— И вот вам разумные сомнения, — шепчет мне адвокат, садясь на место.