Темное безумие
Шрифт:
Она подчиняется.
— Ты сказал, что не хочешь причинить мне вред. Ты меня отпускаешь?
Я показываю ей пистолет.
— Ты же умная девочка. Дай мне руку.
Я затаскиваю ее на крышу лифта, и у нас остаются секунды, чтобы узнать, сработает ли этот план. Я веду ее к лестнице сбоку от шахты и затем накрываю ее собой.
Я тяну за нитку.
Лифт трясется и катится вниз, продолжая свой путь в вестибюль.
— Поднимайся, — приказываю я.
Добираемся до крыши больницы.
— Мне никогда они не нравились, — говорю я. — В том, чтобы застрелить кого-то, нет никакого искусства.
Она делает шаг назад.
— Я ухожу, Грейсон.
Я смотрю в темнеющее небо.
— Который сейчас час? — Когда она не отвечает, я хватаю ее за руку и снимаю ее часы за тысячу долларов. Я включаю радио, прикидывая, как разворачиваются наши поиски. — У тебя меньше одной минуты, чтобы сделать выбор, — говорю я ей. — Через десять минут они будут здесь и перекроют центр города. Потом у нас будет двадцать минут, чтобы выбраться из штата. Итак, у тебя есть одна из этих минут. Решай.
Она запустила руки в волосы.
— Ты даешь мне выбор?
— Я даю выбор каждому. Ты делаешь выбор с первого дня нашей встречи. — Я протягиваю ей руку. — Ты можешь вернуться, попытаться снова погрузиться в жизнь, полную лжи, или можешь пойти со мной и узнать, насколько глубоко уходит кроличья нора, и получить свои ответы.
Она качает головой.
— Я не могу.
Я тяжело дышу.
— Можешь. Ты можешь делать все, что хочешь, и я обещаю, что отпущу тебя.
У нее вырывается нервный смех.
— Это чертово безумие. Ты с ума сошел!
— Это ваше профессиональное мнение, доктор?
Взглянув на горизонт, она качает головой.
— Я никуда с тобой не пойду.
— Даже если это поможет узнать правду? — Говорю я, и она сосредотачивается на мне. — Открыть все, что твой отец от тебя скрывал?
В ее задумчивых глазах видна тоска, желание разоблачить то, что ее пугает. Одного любопытства недостаточно — такому нарциссу, как Лондон, нужно пообещать ее историю. Она. Она. Она. Это питает ее тщеславие.
Она закрепляет сумку на шее.
— Они собираются убить тебя. И клянусь Богом, Грейсон… я буду там, чтобы посмотреть на это.
Она берет меня за руку.
Я сжимаю ее ладонь, чувствуя скошенный шрам.
— Надеюсь, что так и будет.
Но не раньше, чем мы закончим все это.
Я тащу ее за собой к краю здания. Ее боль замедляет нас. Однако так мы сможем быстрее всего выбраться из центра города с наименьшими усилиями.
Рядом слышны звуки лопастей вертолета, рубящих воздух.
Я позволил ей первой спуститься к пожарной лестнице.
— Не смотри на землю, —
Полицейские сирены отражаются от цемента и кирпича, больница практически забаррикадирована. Я хватаю ее за руку и веду к густой заросли деревьев и кустов, которая скрывает автостраду.
— У нас есть минута, чтобы добраться до моста, прежде чем собаки уловят наш след. — Я смотрю вниз, оценивая движение. Тьма укроет нас, но ненадолго.
— Зачем ты это делаешь…? — Произносит она вслух, но это звучит как вопрос ко мне.
Я глажу ее по щеке.
— Ты знаешь, зачем… знаешь, зачем ты здесь. Чтобы узнать ответы, которые он скрывал от тебя.
На глаза наворачиваются слезы, но она морганием прогоняет их. Она не плачет — слишком высокий уровень адреналина. Хорошо. Это поможет ей пережить боль.
— Мы уезжаем, Лондон. Сейчас же.
Гонка к мосту — наша самая большая проблема. Мы пересекаем шоссе, и звуки розысков остаются позади. Машины останавливаются посреди улицы, раздаются гудки. Осталось тридцать секунд.
Я набираю темп, когда мы достигаем середины. Я слышу ее судорожные вздохи. Я ощущаю ее боль, и я бы забрал ее, если бы мог. Уже видно пункт назначения. Еще пять секунд и мы на месте.
— Остановись.
Она сгибается пополам, чтобы отдышаться.
— Мы на открытом месте!
Я смотрю через мост.
— Нам вниз.
Ее глаза расширяются, и она качает головой.
— Нет. Я не собираюсь умирать ради тебя…
Я обхватываю ее за талию и прижимаю к себе. Она пинается и ругается, когда я прижимаюсь к цементным перилам.
— Ты уже сделала свой выбор.
Я переваливаюсь с ней через край.
Речная вода встречает нас ледяным ударом. В плечо врезается камень. Я пытался попасть в самый центр Брендивайна8, но это вообще неглубокая река.
— О Боже! — Бормочет она и вытирает лицо. — Я ненавижу тебя.
Я обнимаю и прижимаю её к себе.
— Ты ведешь себя так, как будто никогда не плавала в реке, деревенская девушка.
Она бьет меня по рукам, брызгая водой.
— Это безумие…
Я поворачиваю ее к себе и обхватываю лицо, чтобы заглянуть в ее карие глаза.
— Это намного больше, чем безумие. Вот что делает с человеком навязчивая идея. — Я тяжело сглатываю. — Поверь, я перепробовал все, чтобы забыть тебя, чтобы выбросить тебя из головы… Но я не могу. Я только пытаюсь разобраться в этой неразберихе. Мы связаны и принадлежим друг другу. Я уже мертвец. Так что, если я умру в погоне за недостижимым… тогда это смерть, которой можно гордиться.
Она моргает сквозь капли воды, взгляд скользит по моему лицу.