Темное пламя. Дети Проклятия

Зима Ольга

— Бранн, а, Бранн, верни мне мои ноги!

Вместо ответа руки неблагого сходятся поперек твоих колен плотнее.

— Ты теперь мой король, просто Дей, и я прошу твоего короле-е-евского снисхождения…

Вот как с ним говорить?

— Ты не просто мой подданный! — не понимаю радости, мой Дей. — Ты мой королевский волк! А долг каждого волка!.. Подниматься с рассветом!

— Но рассвет?.. — фигура под твоей рукой шевелится, пытаясь оглядеться, Ворона впервые заинтересовывается происходящим. — Уже был?..

— А рассвет у нас,

когда поднимается твой король!

Мой Дей, этот изыск когда-нибудь обязательно выйдет тебе боком.

— А, пилик, принц-король, пилик, Дей, уже проснулся! — Шайя внезапно решает тебе помочь, да, кто бы мог подумать.

— Но не поднялся, — напоследок фыркает придирчивый неблагой в твою штанину. — Так что, технически, я могу то-о-оже не…

— Бранн! А Бранн! — азарт в твоем голосе заставляет Ворону вздрогнуть и засобираться.

— Хорошо-хорошо! Только не вопросы, неистовый в любое время суток король Дей! — зевает, пока стебли распутываются и с него тоже. Добавляет уже обычным голосом: — Не с утра…

Утром это время можно называть условно, да, мой волк. Рассвело давненько, скорее, обед. Впрочем, вчерашний день был богат на сюрпризы не самого приятного толка, так что вы вправе начать этот день не столь рано, как обычно.

Трава сворачивается, поглаживая и твои сапоги, и куртку неблагого, вокруг шумят зазеленевшие ели, радостно пиликает Шайя — мир цветет и благоухает, ты чуешь это, мой волк! Чтобы представить его в полноте красок, нужно вовсе не так много!

Наш неблагой усаживается, трясет головой и душераздирающе зевает ещё разок, прощаясь с грезами до вечера, когда вы, вероятно, уже прибудете ко двору.

Я чувствую твое волнение, мой волк! Как-то встретит нас Черный замок? Что там с отцом? Как поживает сестра, пусть не заслуживающая прежнего доверия, но любимая, родная, взрослая и здоровая, сподвижница и соперница в играх! Чем занят Советник? Удается ли ему держать благих ши в подчинении?

Хотя последний вопрос, конечно, больше умозрительный, да, мой Дей. Стоит только вспомнить нашего Советника, напоминающего в самом теплом своем расположении духа огромную ледяную глыбу, которую северные фоморы зовут айсбергом. И точно так же, как айсберга в море, стоит опасаться нашего Советника в паутине интриг. Разумеется, опутывающей весь Благой двор, да, куда без этого. Радует только, что большая часть той сети — авторства Джареда.

Светловолосый Советник вовсе не похож на классического волка, однако его душа принадлежит вашему роду абсолютно точно и без остатка! В том числе и поэтому Лесной лорд побаивается лезть в столицу…

И да, там она. Ты чуешь ее сердцем, твоя жена жива, без сомнений. Что значит «прикуси свой язык»? Не хочешь… Мой Дей, это я сейчас укушу тебя! Почему?.. «Не хочу погружать солнце в мир вечной ночи»? Звучит красиво, но смысла мало. Потому что там, где свет, пропадает тьма. Ну что за волчье упрямство! Ты опять все решаешь за двоих, а ведь Лили…

Ах, прости-прости,

мой волк, не слушай старого ящера. Быть королем — твой долг теперь, ты его принял, и это хорошо. Каждая смена правления у благих начиналась кровопролитной войной и заканчивалась смутой на пару столетий. Да и у неблагих — тоже. Этого ли ты желаешь своему миру?.. Миру, где живет Алиенна, Гвенн, отец, твои волки, а теперь еще и Бранн?

Прибудем в Черный замок, а там уже… Лучше обрати внимание на Бранна, который что-то спрашивает уже во второй раз:

— …ей, просто Дей? — голос Вороны спокойный, но в этом спокойном обыкновении звучит новая нота умиротворения. Да, мой волк, ты достиг вершин — определять настроение одинаково невозмутимого Бранна на слух!

— Да? — а вот твой голос очень яркий, и без всяких дополнений передающий изрядную бодрость нового дня.

— Хочешь ли ты, мой энергичный король Дей, подкрепиться? Или пойдем сразу?

Мой волк привстает, не опираясь на неблагого и весьма стремительно, чем вызывает вздох, полный удивления. Дей сам не ожидал, но равновесие держит так же легко, как прежде, до раны.

— Кажется, меня слегка подлечили. И я не знаю, была ли милостива к тебе эта земля, как и ко мне, но я совершенно не хочу есть!

Бранн удивленно вздыхает вновь, прямо страшно — чтобы два раза подряд вывести спокойную Ворону из равновесия! Как бы не выпал снег!

Ой, прости, мой Дей, я совершенно не думаю, что говорю. Снег и так выпал, и лежит себе, и не торопится исчезать. А ведь по времени Нижнего мира, благой его части, приближается Лугнасад. Пожалуй, это будет самый необыкновенный Лугнасад, отмечаемый после Проклятья.

— Да, король Дей, ты прав.

Наш неблагой задумчиво рассматривает свои ладони, Цветок переливается тускло, но переливается. Продолжает, смущенно потирая нос:

— Земля поддержала нас. Вчера я не чувствовал. Впрочем, вчера я почти ничего не чувствовал.

Наш неблагой опускает голову, прячет глаза в тени, хотя ты его не можешь видеть, то есть вообще, то есть совсем!..

— Прости, король Дей, и спасибо, — изумрудные глаза поднимаются покаянно, — тебе достался странный и опасный королевский волк…

Ворона не успевает договорить, когда мой волк с воодушевлением хлопает его ладонью по спине:

— Если бы мой королевский волк не был опасным, вот это было бы странно, Бранн!

Ворона, вот ей-Луг, расцветает не хуже окружающих растений.

И нет, я побожился вовсе не собой! Мой волк! Мой Дей! Как ты можешь! Ты сам меня так назвал!

— Пилик! Так что, пилик, мы идем? — щебечет Шайя, подергивая тебя за волосы.

Отулыбавшийся Дей разворачивается в сторону просвета между елей, поправляет собственные снегоступы, вслед за ним возится со своими Бранн, а потом оба ши шествуют по цветущей весенней земле ещё сто шагов, распугивая мошек и бабочек.

Ну и вот кто теперь выглядит глупо, а, мой волк?