Тёмное пламя
Шрифт:
Едва прогнав образы переплетенных тел и перемешавшихся светлых волос, он переводит не менее пристальный взгляд на ее губы.
— Это…
Мой гребешок встает дыбом сам по себе, девочка, ну очнись же, девочка! Мир, весь мир горит у твоих ног, останови его!
Это уже не иглы, они сгорели мгновенно, это пламя, Дей наполнен им до краев и готов взорваться. Он, не замечая, сжимает руку и срывает портьеру со стены. Ну вот. Теперь тут все ещё и порвано.
— Кто это сделал?!
Моя госпожа виновато облизывает
— Это… — вздыхает она.
Вину, мнимую вину моей госпожи моментально чует Дей. Только вот понимает совершенно по-иному!
— Финтан!
— Дей, я…
— И кто из них твой любимый?! — вслед за злыми словами в стену летит, едва не задев мою госпожу, каким-то чудом недобитая ваза.
В полутьме глаза Дея горят волчьим огнем.
— Дей, как ты можешь! — ахает моя госпожа, тревожно разгораясь мерцающим светом, так бывает, когда слишком сильный ветер старается погубить ровное пламя.
Девочка выпрямляется гордо, оскорбленная его подозрениями. Девочка не собирается оправдываться в том, в чем нет ее вины.
— Я не стану сейчас говорить о том, кто мне дорог. Я буду просить за того, кому грозит смерть. Из-за меня!
— Его ты тоже потом предашь?
Уж лучше бы принц кричал! Он говорит медленно. В душе его стремительно схватывается льдом все, что горело и грело, ему больно жить, но продолжать любить ещё больнее.
Девочка ахает от подобной несправедливости. Сдерживает себя, глотая слезы. Глупо, как же все глупо выходит! Дей часто был груб и говорил ей обидные вещи, но это было очень давно. Очень. До того, как узнал ее и, да — до того, как полюбил.
Девочка сдерживается, мерцает только чаще, продолжает как можно спокойнее:
— Гвенн сказала, — моя госпожа верит в силу прочной дружбы и сестринской любви, знакомое имя кажется ей безопасным и добрым, — ты можешь…
Ох, не надо было про Гвенн! Джаред, Финтан, Гвенн…
И его сестра, и его любимая говорят про одни и те же поступки, повторяют одни и те же имена, и Дей уже не может отличить правду от лжи, обе кажутся искренними — ведь Гвенн тоже не лжет!
— Ах, Гвенн! Та, с кем ты откровенна куда больше, чем со мной! С ней ты делишься всеми своими секретами?!
— Гвенн… Моя подруга, но… — девочка озадачена, она забывает о слезах и обидах. — О чем ты?! Какие секреты?
Дей выглядит почти спокойным, но это не так, вовсе не так. Говорит безэмоционально:
— Хватит об этом.
Делает ещё один отвращающий жест рукой, прикрывает глаза, а когда распахивает вновь, из серых они становятся янтарными. Дей очень плохо себя контролирует, когда дело касается моей госпожи.
— Ты хочешь узнать про Джареда?..
Девочка кивает. Ещё одно имя, бывшее для Дея одним из дорогих, а теперь причиняющее чистую
— Я отвечу. Как бы он ни был дорог отцу и сколь много не сделал, защищая наш Дом… Его убьют завтра. Оскорбление сына Леса. Тут бессилен даже король, он не готов и не будет воевать со всеми кланами из-за одного ши.
Девочка зажимает рот, сдерживая крик. Дей продолжает так же внешне равнодушно:
— А Джаред много сделал для нас. Ты знала, что он командовал нашими войсками, когда Дети Леса сровняли с землей Золотую Башню? Знала?! — в ответ глядит испытующе, продляя собственные муки: — Ты все еще просишь за него?
Боль за Джареда, боль за Дея гаснет перед горькой памятью о прошлом, сжимает горло, и моя госпожа едва может вымолвить:
— Да, мой принц…
— Тогда ведь погибли твои родители, Лили! И он приложил к этому руку. Просто ничего не делай, и ты отомстишь. Ты все еще просишь за него?
Ах, какие эти волки все-таки эгоистичные! Если бы ей надо было спасать тебя, она бы просила за тебя, глупый и жестокий принц! Она бы попросила за тебя и перед твоим отцом, и перед всем миром, и перед тобой!
— Да, Дей, да!
Месть для моей госпожи неприемлема, особенно месть человеку, который тайно вывез ее из владений бывшего Дома Солнца, присматривал за ней всю ее жизнь, а не так давно снова спас. Но для Дея это еще одно доказательство правоты Гвенн.
— Невероятно. И объяснимо лишь одним, — Дей продолжает монотонно. — Но я готов выполнить твою просьбу, принцесса Солнца, если ты выполнишь мою.
Девочка смотрит непонимающе. Мерцание моей госпожи потухает, ее с Деем все так же разделяет два шага в почти полной темноте, но пропасть между ними — куда больше.
— Убийства невозможны в дни королевских свадеб! — рыкает Дей и снова стихает, но тонкий лед внешней холодности трещит от еле сдерживаемой ярости, боли и гнева. — Ты готова пойти на это?!
— Я… — девочка запинается, она не хочет думать, что это именно те слова, которых она ждала, не ожидая, на которые не смела надеяться в самых своих ярких мечтах, — не понимаю…
— Ты станешь моей женой и матерью моих детей? — волк требует, волк страдает, волк не может отпустить, его мир почти погиб, но он будет счастлив даже постоянно режущими осколками. — Примешь ли ты мой Дом как свой?
— Что с тобой, Дей? — девочка делает шаг вперед и тревожно заглядывает в его напряженное бледное лицо. — Ты не болен? Ты…
Девочка вздыхает прерывисто, устраивает ладонь на его широкой груди. Сердце принца колотится как сумасшедшее, но он перехватывает её руку, словно боясь, что его глупое сердце выскажет все напрямую.
— Не договорил слова. Не спросил, люблю ли я, и не сказал, что любишь сам, — произносит она удивленно.
— И не надо.
— Ты не любишь меня, Дей, сейчас — нет!