ТЕМНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ: РОЖДЕНИЕ ПСИ-КОРПУСА
Шрифт:
Блад вздрогнула, когда мир вновь ожил вокруг нее. Она последовала за Дидье лишь к порогу, но и это, насколько она знала, было слишком далеко. Ощущение смещения, расплывчатые тени кошмаров будут преследовать ее много дней.
Она посмотрела на неподвижное лицо. "П9, а возможно, и П10. Какая жалость. Мы смогли бы использовать его. Вы все уловили? Лицо человека, который помог ему с паспортом?"
Да, ответил Тил. "Но позади него возник еще один, почти стертый образ, – образ человека, которого наш друг не видел, а взял у своего благодетеля".
Блад мрачно кивнула. "Точно.
Тил поколебался. "Не может быть, чтобы…"
Блад фыркнула и ответила вслух:
– Чушь. Это был Манки. Я знала, что однажды мы наткнемся на его след.
Тил потянулся, чтобы прикоснуться к ней, игнорируя смущение новенькой, стоявшей позади них. "И? Что мы будем делать?"
Блад бросила на него усталый взгляд. "Что же еще? Поймаем его, конечно же".
Глава 2
– Поймите меня, сенатор. Я расследую не просто убийство. За этим убийством стоит система. Если вкратце, сенатор Кроуфорд, я расследую деятельность самого Агентства по метасенсорному регулированию.
Ли покачал головой, словно говоря с ребенком.
– Вы ведь решили все загодя, сенатор?
Двусмысленная усмешка исказила красивое аскетичное лицо Филипа Лея. Он засунул руки в большие карманы своего серого пиджака.
– Не уверен, что понимаю вас, сенатор.
– Сынок, не играй со мной в игры. Я был в этом бизнесе тогда, когда ты еще пешком под стол ходил. Я имею в виду, что некоторые сенаторы вроде тебя, – большинство из них представляют оппозиционную партию, – жаждут оторвать от меня хотя бы кусочек. Теперь они пытаются использовать дело об убийстве, в котором нет абсолютно никаких доказательств, чтобы устроить выволочку MRA. Ты понимаешь, о чем я? Вы не только уже решили, что убийство было совершено, вы решили, что оно было совершено членом Агентства, и что можно обвинить в этом MRA, а заодно и меня. Но у вас нет никаких связей в этой цепочке. Так что на самом деле важно лишь то, что вы хотите заполучить меня – по чисто политическим причинам – и что вы готовы забраться по лесенке, самой убогой и неустойчивой во всей Солнечной системе, только ради этой цели. Понимаешь?
– Лично я ничего не решал, – заявил Лей. – Президент назначил меня для проведения расследования. Если вы не одобряете такое решение, полагаю, вам придется обсудить этот вопрос с ним. Вы ведь знакомы с президентом, верно? Вопреки вашим иллюзиям он вам не подчиняется.
Кроуфорд рассмеялся.
– Да, думаю, здесь вы правы. Как я мог подозревать наличие коварных тайных мотивов у человека, который делает подобный комментарий? Или кампания против меня развязана президентом?
Руки Лея вновь покинули карманы и задвигались по столу Ли. Молодой человек наклонился вперед.
– Буду откровенен, сенатор. Мне не нравитесь вы, не нравится MRA, и Тэпград, и особенно – ваши тэпы-головорезы. Я считаю, что вы постоянно злоупотребляете вашим положением и неправильно используете способности телепатов, которых фактически содержите в заключении. Но мои чувства в этом вопросе – одно дело. Это мое мнение, но оно никоим образом не относится к делу. Если только, сенатор, я не смогу доказать то, что говорю.
– Сынок, ты всегда можешь попытаться.
Кевин
Но и игнорирование указаний может привести к худшим последствиям. Он тихо постучал. Крики резко оборвались.
– Войдите!
Кевин открыл дверь.
– Кто ты такой, черт побери?
Конечно же, Кевин узнал его сразу. Он вырос с образом Ли Кроуфорда на экранах и в газетах. Увидеть его вживую оказалось легким шоком. Он ожидал, что Кроуфорд как-то значительнее, больше похож на бога. Чем-то он действительно напоминал божество. От его изрезанного угловатого лица исходило почти осязаемое ощущение могущества и силы, которое не передавалось через экран или фотографии.
– Сэр… Сенатор… Я – Кевин Вацит.
– Замена мне, – сказал другой мужчина. Кевин узнал и его – Том Нгуйен, именно он проводил собеседование.
– Дьявол, Том, мне нужна не замена тебе. Мне нужен ты. Ты был со мной почти двадцать лет.
– Мне жаль, Ли. Я чувствую, что должен это сделать.
Сенатор моргнул, его лицо расслабилось. Словно он только что осознал, что его гнев всем заметен, и решил больше не демонстрировать своих чувств. Он вздохнул.
– Очень хорошо, Том. Полагаю, что мне тебя не отговорить. Но я буду скучать по тебе.
– Я просто думаю, что при этих обстоятельствах…
– Том, я сказал тебе, что не держу на тебя зла.
– Я беспокоюсь не о вас. Я не могу жить в мире с собой.
Он вспомнил, что Кевин в комнате.
– Простите, Кевин. Кевин Вацит, сенатор Ли Кроуфорд.
Ли Кроуфорд улыбнулся своей добродушной ухмылкой, знакомой по тысяче фотографий.
– Рад тебя видеть, сынок. Слышал о тебе много хорошего. Присаживайся, – он повернулся к Тому Нгуйену. – Ты задержишься, чтобы ввести его в курс всех дел?
– Конечно. Две недели и больше, если понадобится.
– Хорошо. Что ж, давайте разберемся, мистер Вацит… Можно называть вас Кевином?
– Конечно, сэр.
– Тогда ты должен звать меня Ли. Наедине. Вне офиса тебе следует называть меня сенатор – какое-то время.
– Я понял, с… Ли.
– Хорошо. Итак, Кевин. Бакалавр нейрофизики в Аризонском университете, магистр в той же дисциплине в Гарварде – и диплом по юриспруденции. Лучшие результаты на курсе. Работал вместе с поверенным в Хьюстоне по вопросам метасенсорных свидетельств, – помню-помню, Эрнесто Перес, хороший парень. – Ли поднял взгляд. – Сынок, сколько тебе лет?
– В следующем месяце исполнится двадцать четыре.
Ли улыбнулся.
– В один прекрасный день ты перестанешь прибавлять себе года, сынок, обещаю тебе. Но чертовски впечатляет, что тебе удалось всего этого добиться в таком возрасте. Даже для тех, кто развит не по годам. – Он встал. – Что-нибудь выпить?
– Нет, благодарю.
Ли фыркнул.
– Ну-ну, похоже, Том заменяет себя еще одним воплощением добропорядочности.
Он подошел к небольшому шкафчику, достал глиняную бутыль и налил янтарную жидкость в небольшую хрустальную рюмку.