Темногорские рассказы
Шрифт:
Водяной колдун поднял глаза на Чудодея. Тот ничуть не был удивлен происходящим. Михаил Евгеньевич лишь покачал головой и молча указал Роману на глубокое кресло подле стола. Роман уселся. Тут боль в ране внезапно вспыхнула. Роман стиснул зубы, чтобы не закричать. Михаил Евгеньевич уселся за стол, поправил очки, нахмурился:
— Что вы хотите выиграть, Роман Васильевич?
— Выиграть? — переспросил водяной колдун. Боль в ране становилась все сильнее.
— Ну да. Зачем вам эта игра? И озеро? Все зачем? И выборы…
У Романа мелькнула мысль, что
— Не о выигрыше речь, — выдавил с трудом Роман, чувствуя, как на лбу выступают капли холодного пота. — Речь о другом… победить… я хочу победить…
— Кого?
Роман глубоко вздохнул: к горлу подкатывала тошнота. Чего хочет от него Чудодей? Зачем эта нелепая пытка?
— Прошлое… — выдохнул Роман.
— И для этого вы решили служить Гукину? — Чудодей взял том «Мастера и Маргариты» и открыл. — «…Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!» — процитировал Чудодей.
Роман попытался рассмеяться. Но не получилось: с губ сорвался нелепый хрип.
— Кто сильнее? Просить… о чем вы? Михаил Евгеньевич… Разве мы просим? Просит Гукин. А те, кто сильнее… они… они ничего не предлагают. Никогда. — С каждым словом рана пытала огнем все сильнее. Роман понимал, что каждое его слово наперекор Чудодеевой воле, но продолжал говорить. — Это мечта… сказка… байка… тех, кто внизу, будто сильные мира сего оценят их и снизойдут. И возвысят. Мечта… Что явится Воланд и всех рассудит… воздаст…
Сознание Романа на миг помутилось. Все поплыло. В ушах зашумело, будто он погружался на глубину. Зашумело и пропало. Водный колдун очнулся. И не сразу понял, что боли в ране нет. Он ощупал ногу. Раны тоже не было. Даже следов. Чудодей сидел за столом и поглаживал переплет «Мастера».
Роман поднялся:
— Извините, я вас разочаровал.
Михаил Евгеньевич потупился. Роман стиснул зубы. Многое бы он отдал, чтобы не было этого разговора.
После заседания Совета Синклита Роман отправился поглядеть на озеро Круглое и тот кусок леса, что был колдунам обещан в награду.
Лес на том участке вокруг озера уникальный, реликтовый, такого леса нигде в округе больше нет, каким-то чудом один такой клин уцелел. Может потому, что колдун лесной Васька Бездомник все деревья в лесу вокруг озера лично своей слюной пометил, и с тех пор не брали еловые стволы ни жуки-древоточцы, ни какая другая лесная хворь, а любой топор разлетался стеклом, а бензопилы ломались, едва коснувшись коры. Белые в том лесу вырастали до полуметра. Но если такой гриб срезать и принести домой, то он вмиг превращался в мерзкую черную кашу. Однако земляной колдун Тихон Каменя знал заклинание, после которого можно было тот гриб брать, в корзину класть, домой нести и есть, ничего не опасаясь.
В Круглом вода даже в самый жаркий полдень оставалась ледяной. Летом, несмотря
А в чужой дом ломиться даже колдуну неприлично.
«Бедняга, — подумал о водяном колдун. — Сидит там себе на дне в облепленной тиной избушке и не знает, что озеро его идет с молотка».
Наконец водяной откликнулся. Слабенько так, из самой глубины. Уступил нажиму, значит.
Роман улыбнулся, и от этой улыбки водного колдуна смешливая рябь пошла по озеру.
Зеленая башка с длинными волосами высунулась на поверхность.
— Ты ж говорил, воды повелитель, что никакой помощи тебе не надобно! — напомнил водяной.
— Так я не просить пришел. Наоборот. Тебе помощь предлагаю…
— Да? И о чем хоть речь?
— О твоем озере.
Водяной беспомощно заморгал:
— Это как же?
— А так. Твое озеро Синклиту обещано. — Против воли в голосе водного колдуна послышалось торжество.
— Но это же мерзко! — возмутился водяной.
— Мерзко, никто не спорит, — охотно огласился колдун.
Он почувствовал знакомую боль в ноге и ухмыльнулся: нет, Михаил Евгеньевич, не выйдет. Роман присел на валун, лежащий возле самой кромки воды.
— Я не отдам озеро! — завыл водяной.
— От тебя ничего не зависит, — глумился Роман, ощущая, как оставленное Чудодеем тавро жжет все сильнее. Однако остановиться не мог.
— Но это мое озеро! Я его вынянчил, я столько лет сберегал! — Из глаз водяного градом хлынули слезы.
Роман отвернулся: слезы водяного доставляли водному колдуну почти физическую боль.
— Ты же знаешь, есть выход… — проговорил Роман едва слышно.
Водяной всхлипнул раз другой… Не сразу сообразил, на что намекает колдун. Потом отчаянно затряс головой:
— Никому такое не под силу. Никому…
— Мне под силу. Если ты поможешь.
На обратной дороге Роман Вернон заехал в Пустосвятово. Спустился к своей реке. Переполненная осенними дождями, мчалась его Пустосвятовка, билась о берега, приговаривала:
«Гляди, какая сила во мне! Возьми! Возьми! Возьми!»
Роман уже хотел сойти в воду и смыть оставленное Чудодеем клеймо. Но передумал.
Это было бы слишком просто. И потом — он не был уверен, что понял замысел Чудодея до конца.