Темные ветры империи
Шрифт:
Итак, крепость. Вернемся к реальности.
Что меня поразило, так это кипящая жизнь вокруг нее. Множество людей, по моим прикидкам сотни две, таскали в здоровенный овраг вокруг нее хворост и чуть ли не целые деревья. Точнее, наверное, не овраг, а ров. Люди, лошади — все это работало только на одно, чтобы закидать защитное сооружение, явно рукотворное, древесиной. Но когда мой мустанг и я в нем едва появились на горизонте, вся эта братия как-то замерла и быстро-быстро утекла в ворота. Так что когда я к ним подкатил, не было ни одной живой души, если не считать тех, кто смотрел на меня сверху из-за частокола. И, признаюсь, не увидел я там дружелюбных
Особо неприятно меня поразила труба, направленная прямо на меня. На штатное артиллерийское орудие это не похоже, но я был уверен, что это именно пушка. И калибр такой… Ну, не Царь-пушка, но та штука, что может вылететь из как минимум десятисантиметрового жерла, пробьет мой мустанг навылет, категорически наплевав на его легкую броню вкупе с пулестойкими стеклами, которые, кстати, я только накануне тщательно вымыл.
Что ж, будем считать, что пришло время дипломатии.
Я благоразумно остановился метров за сорок до ворот. Мигнул фарами. И вышел, стараясь держаться за открытой дверцей. Поднял руку и расстарался улыбнуться. Поверьте, под прицелом это несколько сложновато.
— Здравствуйте!
— Ты кто? — крикнул кто-то. Кто именно, я не понял. Что на это можно ответить в подобной ситуации?
— Попов я! — Чей?
Теперь я увидел крикуна. Голос у него такой… Впечатляющий. Ему бы басовые партии в Большом театре исполнять. Вместо Шаляпина. Ей-богу, его приняли бы в труппу без разговоров.
Если бы я сказал, что я душой и телом принадлежу природоохранной прокуратуре, боюсь, он бы не понял. Где он и где та прокуратура? Может, он и слова-то такого не знает. На свое счастье…
— Свой!
— Чего надо?
— С императором хочу говорить.
— О чем?
Я чувствовал, что контакт как-то не залаживается. Ну не складываются у нас отношения. Поэтому требуется сильный ход.
— Да вот на машине хочу прокатить.
Чего я ляпнул? Ох, слышали б мои начальники. Не видать мне тогда годовой премии как своих ушей. Порой отсутствие стабильной связи имеет свои плюсы. За вычетом очевидных минусов.
Мужик в меховой шапке «а-ля казак» скрылся. А я остался стоять. И смотреть. В особенности на пушку. Ее устройство я, в общем, понял. Труба, скорее всего водопроводная, но утверждать не берусь, вставлена в деревянный чехол, туго перетянутый железными обручами. Понятно, чтобы не разорвало. Хотя я сильно сомневаюсь, что такой способ предохранения действенный. Ну да им видней. Главное для меня, что она однозарядная. Скорее всего, срабатывает от открытого поджига. Ну и прицельность так себе. На всякий случай я вывернул передние колеса влево. В случае чего, я с места рвану в сторону, а там их пушкарю за мной не угнаться. Еще там, за пределами территории, я пару дней испытывал это чудо автомобильной техники и выучился — или выучил? — начинать движение с большим ускорением, практически прыжком. Вряд ли здесь видывали подобные маневры.
— Император не желает с тобой кататься, — громогласно заявил вернувшийся «казак».
— А поговорить? — нахально осведомился я.
Скажу честно, здесь я испытывал немалые проблемы с собственной идентификацией. Там мне достаточно бывает представиться и, в крайнем случае, предъявить удостоверение. На подавляющее большинство моих сограждан и не только на них принадлежность к столь уважаемому и, без хвастовства скажу, могущественному ведомству производит
— О чем ты хочешь говорить с ним?
Я обратил внимание, что он опустил оборот вроде «Его величество». Похоже, это свидетельство некой свободы нравов. Впрочем, я допускаю, что «казак» хотел сказать не «с ним», а «с Ним». Почувствуйте, как говорится, разницу.
— Есть дело. Серьезное. Не для посторонних ушей. — Я перевел дух. Орать с такой дистанции оказалось сложновато. — Если не может сам, пусть выйдет его доверенное… — Я чуть не ляпнул «лицо». Тут несколько иной дипломатический лексикон. — Его доверенный человек. Который передаст из моих уст в уши императора.
— Хорошо. Жди.
И «казак» снова скрылся. Не то они тут так обеспокоены безопасностью государя, не то просто шишку держат, нагоняя важности и жути. В общем-то, правильно. Наши чинуши тоже в этом деле преуспели. За столько столетий было у кого поучиться. Всё равнение на царя! В армии подобное называется «действуй как я».
Левая створка ворот немного приоткрылась, и наружу вышел тот самый «казак». Сделал пяток шагов по направлению ко мне и остановился, после чего изобразил мне ручкой «иди сюда». Ха! Щаз-з! Я ему в ответ тоже. Ручкой. Дескать, прошу к нашему шалашу. Пусть он и на колесах. С некоторого времени я взял за правило не удаляться от мустанга больше чем на десять шагов. От греха, знаете ли. Ох и от греха!
«Казак» попытался было настаивать, но я лишь выразительно показал на верхушку частокола, из-за которого поглядывали хмурые мужики с арбалетами и луками в руках.
По части личного оружия у них тут явно не очень, но мне не хотелось испытывать на себе даже то, что у них имелось.
Видно, любопытство у мужика разгорелось сильнее, чем чувство опасности. Да и то сказать, расстояние в сорок метров для хорошего лука при наличии толкового стрелка — не расстояние. Или император настолько суров? Мне это предстояло выяснить.
Пока он шел ко мне, я смотрел то на него, прикидывая тактику и стратегию предстоящих переговоров, то на частокол, точнее, на стрелков. Черт их знает, что там у них на уме. Система контроля, имеющаяся в мустанге, работала в полный рост. Пока ничего тревожного.
— Ну? — спросил «казак», останавливаясь от меня метрах в трех.
— Здравствуй.
— И тебе здоровья, если с добром пришел. Так о чем говорить хотел? И кто ты такой вообще есть?
— Сказал же. Попов я. А ты кто?
— Илья. Сотник здешний. Доволен?
— Очень доволен. Понимаешь, Илья, какое дело. Сам видишь, не местный я. Прибыл сюда по поручению.
— От кого прибыл? — начал он брать быка за рога. То есть, получается, меня.
— А не все равно, если от меня вам и императору может быть польза? И немалая.
В багажнике у меня кое-что имелось. Для подарков и, так сказать, в качестве обмена с аборигенами. Ну не зеркала-бусы-стекляшки, но и, конечно, не оружие стратегического назначения. Я в общих чертах представлял себе уровень здешнего научно-технического прогресса, если таковым можно назвать образчик вроде пушки, забацанной из старой водопроводной трубы и вставленной в деревяшку со стяжками.