Темные Волшебники. Часть первая. Триада
Шрифт:
– Ну, что у нас?
– спросил Драко.
– Держи свой листок, - ответил Рон.
– Первым Травология, потом Трансфигурация, а за ней две Защиты.
– И?
– Одна история и чары.
– Так, два урока с пуффендуйцами, два с гриффиндорцами, два, соответственно, с Когтевраном. Не так уж и плохо.
– Ну-ну, пошли к Спраут. Послушаем, чего она нам новенького сообщит.
Глава 22. Защита и нападение
Урок травологии оказался довольно примечательным - семестр начали с изучения мандрагор. Мадам Спраут раздала всем пушистые, грязно-белого цвета, наушники.
– Кто-нибудь хочет рассказать о свойствах мандрагор?
–
Руку, как всегда, поднял Рональд, признанный в прошлом году всеми четырьмя факультетами экспертом в области магических растений.
– Прошу, мистер Уизли.
– Мандрагора, а точнее ее корень, используются в качестве очень мощного восстановителя здоровья, а так же, когда требуется вернуть кому-то его облик. Часто используются такие отвары с ее применением, как «Чистое Сердце» и «Янтарная слеза». Так же известно, что в соединении с определенными компонентами, название которых держится в секрете министерскими алхимиками, мандрагора может дать невероятно сильный яд, который, благодаря повышенной летучести его паров, буквально за десять минут может охватить территорию в более чем четыре тысячи футов. Название этого яда «Mors evolans» или «Летучая смерть»…
– Достаточно, мистер Уизли, благодарю за подробный ответ. Двадцать баллов Слизерину. Сейчас мы займемся пересадкой мандрагор. А почему же нам в этом деле понадобятся наушники? Никто не ответит? Хорошо, Рональд, вам слово.
– Плач мандрагоры смертельно опасен, а плач молодых мандрагор вызывает временное оглушение, - единым духом выпалил Рон.
– Добавим вам еще десять баллов. Итак, вот в этих ящиках находится рассада мандрагоры, она, как выразился мистер Уизли, еще слишком «молодая» чтобы крики могли по-настоящему убить, но и обмороков мне хотелось бы избежать. Сейчас, когда вы наденете наушники, я покажу, как правильно пересаживать мандрагору.
После пятиминутной демонстрации, во время которой Спраут легко доказала, почему она получила звание профессора, студенты разбились на группы по три-четыре человека и разошлись к своим ящикам с мандрагорами.
– Сегодня все утро слушали восторженные вопли девчонок по-поводу назначения Локонса на должность преподавателя ЗоТИ. И что он в нем нашли?
– жаловался Малфой, косо поглядывая на щебечущих о чем-то, точнее - о ком-то слизеринок.
– Если это будет продолжаться весь год - я не выдержу. Вся школа и так, как на иголках, а я это чувствую….
Какие еще выводы Драко сделал из своих эмпатических изысканий, никому узнать не удалось, поскольку все опять надели наушники и занялись уже непосредственно пересадкой. Мандрагоры такое развитие событий не приняли и всеми силами сопротивлялись своему перемещению из одного горшка в другой. Во время пересадки одной такой упрямой и, видимо, противно орущей, «мандрагорины» Поттер глянул на профессора Спраут и с удивлением для себя обнаружил ее в обществе Локонса. Последний радостно улыбался во все свои белые-пребелые тридцать два зуба и что-то ей объяснял. При этом преподавательница особенно счастливой не выглядела, а, судя по мерцанию серебристой завесы, находились они в куполе заглушающих чар. Гарри толкнул локтем Малфоя и взглядом указал на профессоров. В этот момент откуда-то из-за спины Локонса, похоже, забывшего закрыть дверь в теплицы, в помещение влетел огромный ворон с металлическим клювом. Это единственное, что можно было разглядеть на той скорости, с которой он спикировал на своего хозяина. Как ни странно, крики мандрагор на наглую
Кейнерил, раскрывая клюв в беззвучном карканье, носился вокруг темноволосого слизеринца, явно от него что-то требуя. Насилу успокоив птицу, юноша отвязал у нее с лапы пергамент. Ракшас, клюнув его на прощание в руку, стрелой метнулся мимо наконец сообразившего начать закрывать дверь Златопуста Локонса. Спраут на появление с последующим исчезновением этого «летучего недоразумения» не обратила ни толики своего внимания.
Гарольд, развернув послание, несколько секунд напряженно вчитывался, а затем, с парой неприятных слов, которые, впрочем, опять-таки никто не услышал, снова ткнул локтем в бок Драко Малфоя. Недовольно поморщившийся блондин оторвался от пересадки очередного растения и взял в руки пергамент. Через несколько секунд на его лице проявилось сильное удивление. Рон всей этой пантомимы не понял и удивленно воззрился на товарищей, на что Поттер указал на наушники и на Спраут, а за тем и на пергамент, мол, подожди, пока закончится травология.
Рональд стоически дождался, пока мандрагоры будут пересажены и все снимут наушники.
– Ну, что это за письмо?
– спросил он, вместе с толпой слизеринцев-второкурсников направляясь в ванные комнаты факультета, благо профессор Спраут отпустила их минут за двадцать до конца урока.
– Держи. Сам прочтешь, - буркнул Драко, передавая ему принесенное Ракшасом послание.
– Что-то я совершенно ничего не понимаю, - наконец произнес Уизли.
– Ты объясни сначала, что ты вчера отцу написал?
– Во-первых, про дневник, а во-вторых, попросил, чтобы он ко мне в Хогвартс на некоторое время Добби прислал.
– М-да…. мне особенно понравилась строчка про «немедленно от него избавьтесь». И с чего это он так взбеленился?
– Видимо, прекрасно знает, что это за дневник.
– Так почему тебе не объяснил?
– Мой отец, в отношении моего воспитания всю жизнь руководствуется одним-единственным принципом: многие знания - многие печали, - хмыкнул Малфой-младший.
– В общем, смыл этого письма, как я понимаю, такой: спихнуть дневник Риддла кому угодно, пусть даже гриффиндорцам, - подытожил Гарольд.
– Кстати, а почему это Люциус спрашивает, писали ли мы в нем?
– Мерлин его знает. Меня вообще очень интересует один вопрос: как именно от него избавиться и зачем это делать?
– Тайна за семью печатями, - вздохнул Рон.
– Вообще-то можно после уроков у самого Риддла на этот счет справиться. Я уверен, что после вчерашней «ночной переписки» он нам много всяких интерессностей рассказать может.
– Это-то конечно, идея дельная, но у нас сейчас должна быть трансфигурация. Опоздаем - станем демонстрационной моделью в исполнении очередных метаморфирующих чар, - пошутил Гарри.
– Так что идем быстрее.
Первый урок трансфигурации мало чем отличался от предыдущих, по крайней мере, до половины. Потому что когда посреди урока перед преподавательским столом ни с того ни с сего возник домовой эльф, у Минервы МакГонагалл разве что сердечного приступа не произошло.
– Ч-чье это?
– выдавила из себя преподаватель.
– Черт, - тихонько произнес Драко Малфой.
– Профессор МакГонагалл, прошу прощения, это наш домашний эльф, я сейчас его уведу из кабинета…
– Позвольте узнать, мистер Малфой, зачем вам в школе понадобился личный домовой эльф?
– белея от гнева, осведомилась декан Гриффиндора.