Темные замыслы
Шрифт:
До сих пор на борту «Рекса» был лишь один агент. В экипаж «Марка Твена» пытались внедрить десятерых, но вряд ли хоть один достиг успеха. Скорее всего, там никого нет.
Пятьдесят треугольников находились на линии между «Рексом» и Вироландо.
Из этих шестидесяти ему удалось опознать лишь десятерых. Это верхний эшелон, руководители групп. Весьма вероятно, что он ни с кем из них не столкнется.
Но… если ему не удастся попасть на борт судна?
Он почувствовал приступ дурноты.
Нет, он должен добиться этого во что бы
Когда-то он полагал, что может действовать как человек и совершить то, чего человек сделать не в силах. Но он ошибся, и это открытие потрясло его.
Возможно, он слишком долго прожил среди людей Мира Реки. Здесь было много бродяг, которых подталкивала к странствиям извечная любовь к перемене мест. Большинство из них слышали историю Джо Миллера — из сотых уст, искаженную почти до неузнаваемости. Но все они жаждали найти тот канат, который поможет преодолеть пропасть, а за ним — тропку, что вела по склону ущелья.
Но всего этого уже нет. Нет тоннеля, пробитого в скале, нет тропы, сметенной лавиной…
Он вновь взглянул на световой квадрат, в котором сияли звезды. Близко, слишком близко. В сложившейся ситуации, чреватой любыми неожиданностями, это грозит опасностью.
Кто знает, как все обернется?
До него донесся голос Тай Пенга. Позабавившись со своей женщиной, он покинул хижину и теперь выкрикивал что-то нечленораздельное, обращаясь к небесам. О, сколько шума приносят люди в этот мир, сколько нелепой суматохи!
— Пусть мне не удастся сокрушить богов в вышине, зато я устрою переполох в преисподней!
Его голос становился все громче; по-видимому, он приближался к хижине.
— Я ем как тигр! Я оправляюсь как слон! Я могу выпить триста кружек вина за один присест! У меня три жены, я делил ложе с тысячью женщин! Я всех переиграю на лютне и флейте! Я пишу тысячи бессмертных стихов, но закончив, бросаю в реку и любуюсь, как воды, ветры и духи воздуха поглощают их!
— Вода и цветы! Вода и цветы! Вот что я люблю больше всего на свете!
— Перемены и недолговечность! Вот что ужасает, ранит и мучает меня!
— Разве перемены несут красоту? Но может ли существовать красота без угасания и смерти?
— Красота остается красотой, пока она обречена на гибель!
— Но так ли это?
— Я, Тай Пенг, однажды вообразил себя текущей рекой, распустившимся цветком. И драконом.
— Цветы и драконы! Драконы и цветы во плоти! Красота жива, пока цветы рождаются и погибают! Цветение становится прахом! Погибают даже драконы! Они расцветают и становятся прахом.
— Белый человек, бледный, как привидение, с голубыми глазами дьявола, однажды сказал мне, что драконы жили в незапамятные времена! В незапамятные, непостижимые умом времена! Но… все они погибли миллионы лет назад, задолго до того, как Нукуа создал из желтой глины первого мужчину и первую женщину!
— Все,
— Вода! Цветы! Драконы!
Голос Тай Пенга затихал, он возвращался к себе. Но до человека в хижине донеслась еще одна сентенция:
— Какой же злодей вернул к жизни нас и наши желания, лишь затем, чтобы умертвить навсегда?
Человек в хижине произнес: «А-а!»
В стихах Тай Пенга много говорилось о краткости жизни мужчин, женщин и цветов, но никогда не упоминалось слово «смерть». Но сейчас он заговорил о ней открыто — и с какой яростью!
Человек в хижине задумался. До сих пор ему казалось, что он счастлив — как только может быть счастлив обитатель этого мира. Он прожил шесть лет в крохотном государстве на берегу Реки, и у него не возникало желания покинуть его.
Готов ли он к этому сейчас?
Такой тип, как Тай Пенг, был бы неплохим спутником в странствиях по Реке. Он напорист, находчив, превосходный фехтовальщик. Если бы только он не докучал своими проповедями!
Что же все-таки может произойти за грядущие десятилетия?
Сейчас, когда он превратился из ткача лишь в ниточку в паутине темных замыслов, ему удастся предсказать немногое: кто-то сумеет добраться до Вироландо, кто-то — нет.
Самые стойкие обнаружат там послание. Некоторые даже расшифруют его. Среди них будут и избранники Икса, и агенты этиков.
Кому удастся первым добраться до Башни?
Это должен совершить он.
Ему придется пережить все опасности похода. Пожалуй, самая большая из них — неизбежная битва двух грандиозных кораблей. Клеменсу суждено схватиться с королем Джоном, убить его или захватить в плен. Возможно, весьма возможно, что оба судна и их экипажи погибнут.
Какая жестокость! Какое безрассудство!
И все — из-за бешеной жажды мести, которая охватила Клеменса. Как могло это случиться с самым миролюбивым из людей?
Почему ему не объяснили, что это всего лишь детский каприз?
Иногда ему хотелось согласиться со словами, произнесенными Оператором в дурном расположении духа:
«Человечество — кость, застрявшая в глотке Бога».
Но… «С благословения дьявола и лед возгорится!»
Владыка Темных Истин держит нити событий в своих руках.
— Что? Что Это?!
Мерцающие линии и знаки исчезли.
Приоткрыв рот, он несколько секунд всматривался в глубину чаши, потом пробормотал череду коротких команд. Внутренность цилиндра оставалась серой, мертвой.
Он стиснул зубы. Итак… произошло самое страшное. Вышли из строя какие-то элементы в сложнейшем комплексе сателлита! Ничего удивительного… После тысяч лет непрерывного функционирования вся система нуждалась в проверке, но кому это по силам?
Теперь он останется в неведении о судьбах людей. Он слеп и бредет во мраке, окутанный ночным туманом… Внезапно он почувствовал себя будто пилигрим, брошенный на пустынном берегу спутниками… Он стал тенью среди теней…