Темный ангел
Шрифт:
«Неужели это правда?!» — мелькнула мысль в голове Ив.
Нет! Лючия просто больна, но она не вампир!
Девушке до последнего не хотелось верить в то, во что уже давно поверил и принял как данность весь мир…
— Не дёргайся! — прошипела Лючия. — Больно тебе не будет!
— Лючия, если ты хочешь сбежать из города… — начала было говорить Ив, но закончить не успела… её оборвала на полуслове острая боль от вошедших прямо в шею острых клыков, отчего она резко вскрикнула и бессильно сжала пальцы в кулаки.
Хватка блондинки стала ещё жёстче, а холодные губы, казалось, намертво прикрепились
Комментарий к 3 глава
То, что мне однажды приснилось.
4 глава
Лючия отстранилась от своей жертвы и сыто откинулась назад, пользуясь тем, что в квартире, кроме них двоих, больше никого не было. Тишину нарушало лишь мерное тиканье настенных часов.
Пока по телу прокатывались волны чудесной, окрашенной ярко-алыми всполохами эйфории, Лючия неподвижно лежала рядом с обескровленным ею телом, наслаждаясь этим чувством и совершенно позабыв о своих проблемах. Каждая клеточка её обновлённого тела торжествующе пела, разгораясь от поглощённой жизненной энергии, содержащейся в крови.
И может Лючия настолько давно не питалась, а может кровь Ив была особенной, но выпив её она чувствовала верх блаженства.
На самом деле эти ощущения длятся совсем недолго. Только для вампиров этот миг может растягиваться в вечность и это одна из немногих радостей делающих их существование гораздо приятней… хотя, по мнению самих же вампиров (по крайней мере, некоторых из них), именно жажда этих ощущений является наиболее частой причиной всех неконтролируемых поступков и нервных срывов. А ещё, как следствие, смерти.
Придя в себя, Лючия огляделась, заново оценивая произошедшее. И только спустя несколько мгновений она осознала, что же она натворила.
Рядом с ней лежала та, у кого она собиралась просить помощи, но напала, едва почуяла запах крови. В другое время с этим можно было легко справиться, но только не на такой стадии голода. Это усугубило ситуацию.
Лючию охватило глубокое чувство раскаяния за совершённое. Те, кто говорит, что вампиры — бездушные существа — глубоко ошибается. Всё не так просто. И дело в том, что особенно трудно сохранять контроль тогда, когда ты уже сдалась и позволила кому-то себя изменить. И ты уже перестаёшь быть самой собой, но где-то очень глубоко всё ещё тлеет маленькая хрупкая часть прежнего человека, которая желает вернуться и не может сделать этого… поэтому ей остаётся только скорбеть, плакать и взывать, пока не услышат или не убьют навсегда.
Она лихорадочно соображала, что же может сделать для своей нечаянной жертвы, пульс которой почти не прощупывался, а дыхание было настолько слабым, что казалось, будто она умерла.
Обратить кого-то в себе подобного Лючия не могла. По правде сказать, она ещё не знала, какие процессы происходят при этом на самом деле. Только ещё с самого начала своего вампирского существования она усвоила одну из главных истин — для обращения необходимо иметь достаточно
И тогда девушка приняла единственное верное решение…
Быстро найдя телефон, она вставила в него аккумулятор, вылетевший при ударе о стену. Защёлка удерживающая его в телефоне была сломана, что мешало включить его, а своего мобильника у молодой вампирши не было. Она уже давно избавилась от него, боясь что так её легче вычислят. Увидев на полочке прозрачную клейкую ленту, она примотала аккумулятор, а затем, убедившись, что мобильник работает, набрала короткий номер службы спасения.
Тем временем, где-то совсем неподалёку на крыше одного старого здания, ранее принадлежавшего какой-то закрытой гимназии, сидела на высоком шезлонге девушка. Красивое лицо было спокойным и, казалось её ничуть не тревожит осенний холод. Края её белого плаща, свешивающиеся с шезлонга, трепал ветер, ощущавшийся здесь особенно сильно. В светлых почти белых волосах серебрилось сияние начавшей восходить на ночной небосклон полной луны.
Глаза девушки были прикрыты и казалось, что она спала. Только это было далеко не так. Странная девушка в белом слушала ночь, пока её дух незримо парил над городом, замечая всё то, что требовало бы её внимания и вмешательства.
Возле неё на низком, но довольно широком столике, располагалась портативная радиостанция, из которой доносились приглушённые шорохи и звуки. И создавалось впечатление, что девушка даже и не слышит их, но неожиданно новые обрывки голосов, прозвучавшие из динамика, заставили её подскочить и выхватить телефон.
Набирая номер, она уже летела вниз по лестнице.
— Калеб! В службу спасения только что поступил сигнал о нападении на пятой улице, — быстро проговорила она в трубку, едва услышала на том конце мужской голос. — Отмени его. Да. Ты знаешь.
Видимо собеседник на том конце выказал сомнение, потому как в следующий миг тонкие черты девушки ожесточились, и она уже прокричала:
— Ты же знаешь, что это не мне нужно!
Затем она с хлопком распахнула двери гимназии и вылетела на площадку, где был припаркован её любимый байк.
Чуть помедлив, она набрала ещё один номер и, не дожидаясь пока ей ответят, уже спокойней сказала:
— Пересечение пятой и шестой. Поторопись.
Затем двигатель взревел и словно белый призрак на чёрном зловещем коне, девушка понеслась по пустым городским улицам. Ей не были страшны ни вампиры, ни сама смерть и никто даже и не догадывался, чем было оправдано это бесстрашие…
Ив спала и видела сны.
В основном кошмары, но иногда и такая привычная многим людям мешанина, состоявшая из обрывков информации полученной за день, ярких воспоминаний и некоторых событий.
Так ей приснился встреченный в клубе Джон Моргенштерн и беснующаяся Эйр, которая очень громко её ругала и обещала запереть в больнице с решётками на окнах и личной палате с мягкими стенами.
Девушке при этом было очень стыдно, и она клятвенно обещала, что впредь ничего подобного не повторится.