Темный час

Фостер Дилейни

Как только я бросил рубашку на пол в ванной, я услышал громкий треск в коридоре.

Блядь.

Мне потребовалось примерно четыре секунды, чтобы выйти из своей комнаты и распахнуть дверь в ее.

— Какого хрена ты делаешь? — Я щелкнул выключателем, осветив темную комнату. — Что это был за шум?

Она наклонилась, ничего кроме задницы, возилась с чем-то на полу.

Она повернулась, ее глаза сузились, то ли от внезапного яркого света, то ли от злости.

— Я не знала, что ты здесь, чтобы защищать меня.

— Да мне на тебя плевать. Я волновался, что ты здесь закатываешь

истерику и рвешь мое дерьмо. — Не ложь.

Белая футболка едва прикрывала ее задницу, и было очевидно, что она все еще не надела лифчик. Или штаны. Я поймал крошечный треугольник розовых хлопковых трусиков. Этот маленький треугольник был единственным барьером между моими глазами и ее киской.

Господи, блядь.

Она издала рык, который был бы милым для кого угодно, только не для нее.

— Боже, ты мудак.

Я щелкнул языком: — Ну же, принцесса. Это лучшее, на что ты способна? Наверняка, я хуже этого.

Она закатила глаза и забралась обратно в кровать: — Тот шум, который ты слышал, это мой чемодан случайно упал на пол.

Она сделала ударение на слове случайно.

Конечно, рядом с кроватью лежал ее чемодан, раскрытый настежь, с беспорядочно наваленной сверху одеждой. Я догадался, что именно с этим она возилась, когда я вошел.

— Выключи свет, когда будешь уходить, — она повернулась ко мне спиной. — И перестань называть меня принцессой. Меня зовут Эннистон.

Я не сказал больше ни слова, повернулся и вышел из комнаты, оставив свет включенным, потому что… мудак.

Я закрыл дверь спальни и взял свой телефон, прокручивая его, пока не нашёл номер Грея.

Я: Найди другой способ заставить Уинстона согласиться. Я хочу, чтобы она ушла. Завтра.

ГЛАВА 10

Не плачь.

Не плачь.

Не.

Плачь.

Первая слеза скатилась по моему лицу, давая понять, что мои эмоции — предатели. Потом еще одна. И еще одна. Пока мои легкие не сжались, а в горле не запершило.

Королевские особы не проявляют слабости, и я не собиралась начинать сейчас, даже если меня похитили.

Похитили.

И я даже не сопротивлялась. Я просто запрыгнула в самолет и пролетела через весь мир.

Боже. Насколько же я была наивна!

Выключив свет и забравшись обратно в постель, я прижала одеяло к груди и уткнулась головой в подушку. Мои колени подтянулись к животу, и я зажмурила глаза. Гнев, разочарование и печаль накатывали на меня одновременно.

Гнев на то, что Чендлер откровенно отверг меня как какую-то помеху, и то, что меня это так беспокоило. Разочарование от того, что я позволила себе довериться не тем людям. И печаль, потому что я просто хотела оказаться дома. Я хотела лежать в своей кровати и читать одну из своих книг. Я хотела увидеть отца и обнять брата.

Слезы полились сильнее, и я позволила им пролиться. Но это было все. Я позволила себе этот момент и ничего больше. Завтра утром я проснусь с высоко поднятой головой.

Завтра я найду выход.

На следующее утро я проснулась с налитыми кровью глазами и стянутой кожей, где мои слёзы высохли на щеках во сне. Я вылезла из постели и надела шорты.

Пол был прохладным под моими босыми ногами, когда я проходила мимо комнаты Чендлера. Мое сердце заколотилось при виде его закрытой двери. Не то чтобы я ожидала, что она будет открыта. Тем не менее, какая-то часть меня задавалась вопросом, находится ли он где-то по ту сторону. Спит ли он? Лежит ли он без сна, глядя в потолок? Может быть ему интересно узнать обо мне?

Другая часть меня надеялась, что его нет.

Я затаила дыхание и подергала ручку.

Заперто.

И тут меня охватила паника.

Что, если он услышал? Что, если он видел, как двигалась ручка?

Быстро и тихо я побежала к лестнице, спускаясь на цыпочках, пока не добралась до самого низа.

Шторы были подняты, и утреннее солнце заливало комнаты внизу и согревало мою кожу. Я смотрела в окно, затаив дыхание, наблюдая, как оживает город на улицах внизу, и ждала, что Чендлер в любую секунду выскочит из своей комнаты. Дома я бы наблюдала, как солнечный свет отражается от утренней росы, а яркие цветы раскрываются навстречу его теплу. Здесь не было ничего подобного.

Не было никакого тепла, кроме солнечного света.

Был только холод.

Я свернулась калачиком в углу дивана и ждала.

Я планировала.

И ждала.

Я думала о том, как обойти код лифта. Если бы я спустилась вниз, у одного из тех людей на переполненном тротуаре должен был быть телефон. Грей сказал, что мой отец в Нью-Йорке. Мне просто нужно было найти его. Разве трудно найти короля? Этот здоровяк, скорее всего, не собирался мне помогать, но, может быть, кто-нибудь другой поможет. Мне просто нужно было спуститься туда.

Я думала.

И ждала.

Пока не убедилась, что Чендлера нет дома. Было почти одиннадцать часов. Конечно, он уже должен был встать.

Я открыла лифт и шагнула внутрь. Двери закрылись передо мной, и моя кожа нервно покалывала, когда я выдыхала. Я уставилась на клавиатуру и вспомнила угрозу Грея.

Для работы лифта требуется код, а дверь на пожарную лестницу не откроется без ключа. Так что, если ты не планируешь прыгать с двадцать первого этажа на бетонную плиту, советую тебе оставаться на месте и чувствовать себя как дома.