Темный день. (Дилогия)
Шрифт:
Изменился и сам Кехелус. Черты лица сделались резче: скулы острее, глаза глубже, и в самой глубине черных глаз вспыхнул красноватый отблеск. За спиной с тихим шорохом развернулись крылья.
— Мое могущество вернулось! — пронесся над сводами рык короля-демона и голос его, даже отдаленно не напоминал больше человеческий.
Сжимая меч, Кехелус повернулся к Маурбай.
— Убирайся! — прошипел он. — Но не надейся скрыться! Мы еще поговорим с тобой, сестра! Теперь, когда я вернул свое могущество,
Маурбай сделал быстрый шаг назад, прислонилась к стене и тут же исчезла.
Кехелус повернул голову, гневные горящие багровым пожаром глаза уставились на людей. Дарин сделал шаг назад и наткнулся на Басиянду.
— Господин демон, — в ужасе залепетал раб. — Мы же вам помогали… мы же… и я…
Повелитель Волшебных земель спрыгнул с возвышения и направился к ним.
Чем ближе он подходил, тем дальше отступали перепуганный раб и Дарин, пока не наткнулись на каменную стену. Дальше отступать было некуда.
Внезапно Кехелус остановился, точно натолкнулся на что-то, будто какая-то преграда стояла перед ним — невидимая, но прочная. Он опустил глаза — на каменном полу, преграждая путь королю-демону, тянулась тонкая линия золотого песка.
Кёртис бросил овражным гномам пустую сумку и отряхнул руки.
— Выпусти меня смертный, — процедил повелитель Волшебных земель. В голосе его звучала угроза. — Не испытывай мое терпение!
Кёртис кивнул.
— Выпущу. Но не раньше, чем поговорим кое о чем. Короткий разговор и мы разойдемся: ты в одну сторону, мы в другую.
— Дай мне пройти, — с нажимом повторил Кехелус.
— Не торопись, — проговорил Кёртис. Он стоял напротив повелителя Волшебных земель и держался спокойно и уверенно, однако внимательно следил за каждым его движением. — Я, видишь, кое-что знаю о сущности демонов, об их привычках и нравах. Ремесло у меня такое… с кем только не приходится сталкиваться.
Он испытующе посмотрел на короля-демона.
— Я не чародей и жив до сих пор только потому, что стараюсь не допускать глупых случайностей… или неосмотрительных поступков. До сих пор мы были тебе нужны… кто меньше, кто больше, — Кёртис кивнул на Дарина. — А сейчас нужды в нас уже нет.
За спиной Кехелуса мало-помалу начала сгущаться тьма, собираясь зловещим темным облаком.
— И что?
— А то, ты уже не человек, а демоны имеют крайне неприятную привычку использовать других, а потом уничтожать их, когда надобность миновала, — продолжал Кёртис. — И тебе придется сейчас дать нам слово, что мы уйдем отсюда живыми. Все до одного.
Повелитель Волшебных земель поднял руку с зажатым с ней мечом — острие было нацелено в грудь Кёртиса.
— Слово?
— Обычная предосторожность. Не хотелось бы умирать по собственной глупости.
В глубине
— Если ты так хорошо знаешь нашу суть, — медленно проговорил он. — То должен знать, что клятвы и обещания ничего не значат для демонов!
— Так говорят, — согласился Кёртис, делая вид, что не замечает нацеленного на него меча. — Клятвы демонов и медного лемпира не стоят.
Он снова взглянул в глаза демона.
— Но слово повелителя Волшебных земель — другое дело. О тебе я много слышал, поэтому готов рискнуть и поверить. Если дашь свое слово, я разомкну черту.
Черные крылья Кехелуса чуть шевельнулись.
— Слово, что не причинишь нам вреда. Никогда.
Кёртис умолк. В наступившей тишине не было слышно даже человеческого дыхания. И Дарин, и Басинда, и овражные гномы — все они не спускали глаз с Кехелуса и ждали. Тишина стала такой полной, что, казалось, еще немного — и можно будет уловить шорох, с которым проходит мимо жизнь, секунда за секундой.
— Хорошо, — процедил, наконец, король-демон, опуская меч. — Я даю это слово.
Мгновение Кёртис пристально смотрел на него, затем носком короткого сапога разрушил линию и разметал в стороны золотую пыль. Не успел он сделать это, как Кехелус шагнул вперед, испепеляя его взглядом. Дарин в панике переглянулся с Басинядой: оба подумали, что несмотря на данное слово, всем им сейчас придется туго, и в первую очередь Кёртису: Кехелус явно был не из тех, кто терпит принуждения. Повелитель Волшебных земель в ярости ударил мечом по каменному полу: золотой песок почернел и обратился в прах.
А потом вернувший свое могущество демон повернулся к людям.
Неизвестно, как повернулось бы все дальше, если бы в дело не вмешались овражные гномы.
Всей гурьбой они бросились к королю-демону, и не добежав несколько шагов, повалились на пол.
— Наш господин обрел могущество, да! — в восторге бормотали овражники, перебивая друг друга. — Теперь он снова вернется в Волшебные земли!
Ликованию их не было предела. Дарин первый раз увидел, что овражные гномы, оказывается, тоже умеют смеяться, и так поразился этому, что едва не забыл про все остальное.
Кровавый огонь, полыхавший в глаза Кехелуса, угас, тьма за спиной рассеялась.
— Благодарите своих богов, смертные, что оставляю вас в живых! — процедил он и направился к стене. Повелитель демонов не замедлил шага, не повернул головы, он просто вошел в стену и исчез. По камню пробежали огненные искры и рассыпались в воздухе.
Дарин перевел дух. Сердце у него колотилось, как будто он только что пробежал стометровку. Басиянда сидел на полу и испуганно озирался по сторонам, точно ожидал, что король-демон вот-вот появится снова.