Темный день. (Дилогия)
Шрифт:
— Так это в кино! Там еще и не это покажут! А головы… хм… нет, головы отрезать не надо. Вурдалаки — это не вампиры.
Дарин облегченно вздохнул.
— Ну, хоть что-то! А то я плохо представляю, как это делать.
Тохта удивился: приятель частенько создавал себе проблемы буквально на пустом месте!
— А что тут представлять? Берешь — и отрезаешь! Трудно, что ли?!
— Для кого как, — заметил Дарин. — Я же все-таки не мединститут заканчивал…
— Мед… что?! Кстати, ты запомнил то, что я тебе говорил? Про упырей?
Дарин кивнул, но кобольд не унимался.
— Во-первых, не подходи к ним близко. А, во-вторых, никогда, никогда не называй их вурдалаками! От этого они в бешенство приходят, а с разъяренными трупоедами справиться трудновато, — откровенно признался он. — Вот было б у меня оружие!
— Я помню, помню… не буду называть и подходить близко тоже не буду.
Он помолчал.
— Только вот как бы они сами к нам не подошли, а?
Тохта заметил на дорожке прохожих и шмыгнул в кусты. Когда влюбленная парочка прошла, он вылез из зарослей и догнал Дарина.
— Держись начеку! — сердито протявкал кобольд. — Вот только что мимо тебя прошли люди, а ты даже внимания на них не обратил! А я же тебе говорил: отходи чуть-чуть подальше от них, мало ли что! Вдруг это…
Договорить он не успел. Кто-то стремительный, одуряющее пахнувший цветами и еще чем-то резким и сладким, налетел на Дарина. У Тохты от вони даже в глазах помутилось, зато Дарин, как и все люди, был не так восприимчив к запахам и успел среагировать: отскочил и выхватил из кармана мятую пачку с солью — как и учил Тохта. Он вчера все уши прожужжал, рассказывая, что соль — первое средство против нечисти.
— Дарин, ты что? — удивленно спросила «нечисть».
…Только когда Тохта залез в кусты и хорошенько прочихался, мир вокруг снова обрел запахи. Кобольд немного успокоился: чуялось пока что не так хорошо, как мгновением раньше, но он знал: минут через пять чутье восстановится окончательно.
Тохта повозился в зарослях, устраиваясь поудобней, сел и с ненавистью уставился на тощую и длинную девицу, оживленно болтавшую с Дариным. Девица выглядела очень странно: во-первых, ее короткие волосы торчали во все стороны, а, во-вторых, каждая прядь была выкрашена в ярко-красный цвет. Левое ухо украшало три серебряных колечка и еще одно, тоже серебряное красовалось в ноздре. Разглядев кольцо в носу, кобольд слегка насторожился: это же обычай гоблинов из предгорий! Это они по два и даже по три кольца в нос вдевали, а уж если в ноздрях все пять колец насчитаешь, то с таким гоблином разговаривать надлежит уважительно и помнить, что перед тобой — вождь! Наморщив лоб, Тохта пристально оглядел девицу и успокоился. Нет, не гоблин. Совсем не гоблин!
И, сделав такой вывод, кобольд снова разозлился. Ишь, нашла время шутки устраивать! Странная тут все-таки у людей манера здороваться: подкрадываться сзади и, точно пикси, напрыгивать! У Тохты даже лапы затряслись от злости. А вот цапнуть бы тебя за ногу как следует, мигом бы пропала охота людей пугать…
Он
— Куда идешь? — спрашивала девица.
— Я-то? — Дарин покосился на кусты. — Да так, по делам! Тороплюсь, знаешь…
— А где твоя собака? — девица покрутила головой. — Слушай, это, правда, африканская ищейка?!
Тохта вздрогнул и уставился на девицу тяжелым немигающим взглядом. «Собака»?!
— Правда, правда… слушай, у меня встреча в….
— А это что у тебя? — девица увидела цветную пачку округлила глаза. — Ароматическая соль?! Лаванда? Ты идешь на встречу с пачкой соли для ванны?
— Купил только что, — принялся выкручиваться Дарин, посматривая на кусты, откуда доносилось сердитое сопение «африканской ищейки». — Да, знаешь, такая встреча… э…
Настроение у девицы явно испортилось.
— Понятно… — протянула она.
Дарин насторожился.
— Что тебе понятно? Что, с пачкой соли для ванны нельзя на встречу ходить, что ли? Деловая встреча, а вовсе не то, что ты подумала. С приятелем…
— Еще и с приятелем, — понимающе протянула девица и окинула Дарина подозрительным взглядом. — Никогда бы не подумала!
Тот заволновался.
— Что «не подумала»? Я не в том смысле…
Девица поджала губы.
— Конечно, конечно, — она щелкнула сумочкой. — Вижу, твой приятель любит ванны с лавандой. Чудненько…
Девушка с досадой передернула плечами.
— Ладно, мне пора! Пока!
Дарин запихнул пачку в карман.
— До встречи. Я тебе позвоню!
Девица фыркнула.
— Не надо. Приятелю звони!
Когда она скрылась за поворотом, Тохта выскочил из зарослей.
— Ты слышал?! — потрясенно спросил Дарин, глядя вслед девушке. — Слышал, что она сказала?
Кобольд с недовольным видом отряхнулся и сел на дорожку.
— Как же мне надоело, что меня считают собакой! — сердито буркнул он.
Дарин почесал в затылке.
— А ты знаешь, кем меня считают? — осведомился он. — И все из-за какой-то пачки соли для ванной! Слышал? Вот то-то!
— Страшное унижение для кобольда! — не слушая его, продолжал Тохта. — Оскорбление, которое смывается только…
— Да, для потомка бесстрашных отважных воинов унизительно, что и говорить, — согласился Дарин. — Знаю, знаю. Но мы же не можем объявить всем, что на самом деле ты — никакая не собака?! Представляешь, что начнется?
— Что? — хмуро спросил Тохта.
— Заберут тебя для опытов, понял? Решат, что ты мутант и изучать тебя будут!
Кобольд злобно оскалил зубы: про мутантов он вчера вечером посмотрел какую-то передачу и так впечатлился увиденным, что до сих пор слышать о них не мог.
— Кто мутант?! Я — мутант?! Да я…
Дарин вздохнул.
— Ладно, ладно. Пойдем…
Они направились по дорожке. В воздухе веяли приятные запахи скошенной недавно травы и цветов, со стороны стадиона доносилась музыка.