Тёмный день
Шрифт:
На этом разговор, видимо, прервался, потому что Дарин вдруг расхохотался, положил трубку и направился в прихожую.
Через минуту Тохта услышал, как хлопнула входная дверь.
Город, в котором жил Дарин, был расположен на берегу большой реки. В городе имелся прекрасно отреставрированный исторический центр, парк с колесом обозрения, которым жители гордились: каждый желающий, купив билет, мог полюбоваться из кабинки колеса на широкую реку, луга и поймы, на дальние горы и синие леса. А если посмотреть в другую сторону, то можно было увидеть весь город, как на ладони: широкие
Дарин прошел тихой улочкой и свернул к городским прудам с фонтанами, с цветниками вдоль берега. Объявление о продаже «экзотического зверя», диковинки, что предназначалась для состоятельных людей города, необходимо было собственноручно нести в редакцию газеты «Вечерний проспект», что располагалась на бульваре. Идея «спецоперации» Дарину черезвычайно не нравилась, но Тохта, который ее придумал и несколько раз блестяще осуществил, был уверен, что и в этот раз все пройдет без сучка, без задоринки. И чем больше Дарин слышал разглагольствования самоуверенного приятеля, тем больше утверждался в своем мнении: со спецоперациями пора завязывать.
Погруженный в свои мысли, он свернул на бульвар. В траве шныряли бесстрашные черные белки, выискивали в траве орехи, на лавочках играли в шахматы пенсионеры.
Редакция находилась в сером кирпичном трехэтажном здании, а бесплатные объявления, как Дарин знал совершенно точно, принимали в кабинете на первом этаже. Он уже поднимался по ступенькам, как дверь вдруг с грохотом, распахнулась и оттуда пулей вылетела невысокая темноволосая девушка. За ней неторопливо шел светловолосый парень.
— Шевелись быстрей, — нетерпеливо командовала девушка. — Заводи свою таратайку, клиент ждет!
— Таратайка… пешком сейчас пойдешь, ясно? А клиент-то кто?
Дарин невольно поискал глазами «таратайку», заметил под деревом старую побитую «японку» и поднял брови: определение «таратайка» подходит к ней как нельзя лучше. Когда-то машина, наверное, знала лучшие времена, но сейчас, когда молодость ее была далеко позади, «таратайке» больше всего хотелось мирно дремать где-нибудь на тихой свалке, в компании таких же ветеранов. Однако, судя по всему, отдых на свалке светил ей не скоро.
— Ликеро-водочный комбинат «Заря», — ответила девушка, изо всех сил дергая ручку дверцы.
— Заря-шморя… — пробурчал парень. — Не дергай, отвалится! Осторожней надо!
Он с большими предосторожностями открыл дверцы автомобиля.
— Садись, поехали…
Уехать они не успели.
На первом этаже с треском распахнулось окно, высунулся темноволосый, модно постриженный человек в дорогом кожаном пиджаке, в галстуке, сбитом набекрень, и заорал во все горло, обращаясь к девушке:
— Стой! Стой? А где текст сухарно-бараночному комбинату? Готов?
— Готов, готов… в общих чертах, — уклончиво ответила девушка и поспешно нырнула в машину.
— А где он? — снова завопил брюнет. — Где?
Машина задребезжала, забренчала, и, укатила, оставив после себя синее облако гари.
Брюнет с досадой стукнул кулаком по подоконнику, громко выругался, потом спохватился и взглянул на парня.
— Добрый
— Приветствую, желаю процвета… тьфу, ты блин!
— Вы к кому, молодой человек? — светским тоном поинтересовался он, поправляя галстук.
— Я… вот… — Дарин вытащил из кармана купон. — Объявление хочу дать.
— Прошу! — человек сделал приглашающий жест и исчез в окне.
Дарин проводил его недоуменным взглядом. Не успел он и шагу сделать, как брюнет снова показался в окне.
— Заходите! — бодро скомандовал он. — Смелее!
Дарин поднялся на крыльцо и открыл дверь.
— Ну и контора, — пробормотал он вполголоса. — Не редакция, а сборище городских сумасшедших!
Покончив с делами, Дарин побрел по бульвару, потом свернул на боковую тихую улицу. Засунув руки в карманы, он пинал перед собой маленький гладкий камешек и сосредоточен размышлял.
Мысли были самые неожиданные, и Дарину очень хотелось в них разобраться. Понять, например, почему почти каждую ночь ему снится Лутака, снится так явственно, что, проснувшись, он отчетливо слышал, как бьет в берег тяжелая морская волна и кричат чайки. Осознать, что прежний этап его жизни закончен, что началась новая жизнь, и в ней нет места ни болтливым зеркалам, ни призракам-предсказателям, ни говорящим русалкам, и что можно сколько угодно вспоминать Дадалиона, приятеля Барклюню, чародея Попуция и «скоростную крысу» Пулиса — увидеть их больше не удастся. В этом мире нет места волшебству.
Да, но кобольд?
Вспомнив о Тохте, Дарин вздохнул.
Он пнул камешек так, что тот отлетел далеко на обочину и побрел дальше, снова перенесясь мысленно за тысячу миров отсюда.
На углу улицы Дарин вдруг остановился. Нахлынуло странное чувство нереальности всего происходящего. В лицо повеял самый настоящий морской ветер, пахнущий солью, водорослями, солнцем. Казалось, что прямо за углом, вместо современного города, предстанет совсем иная картина: вымощенные камнем улицы, площадь, полная народа, крепостная стена.
Дарин постоял немного, подумал — и шагнул вперед.
… Конечно, никаких чудес не произошло. За углом была другая улица, хорошо знакомая ему с детства: с белым особняком самой старой аптеки города, с затейливыми башенками кукольного театра и трамвайной остановкой. Правда, появилось и кое-что новое: продуктовый магазин с двусмысленным названием «Последний ужин» и маленькое кафе «Мечта» — раньше их не было.
Дарин толкнул стеклянную дверь кафе — внутри было совершенно пусто, лишь за столиком возле окна сидел официант: молодой парень с длинным лицом и бровями домиком, очень похожий на грустного Пьеро.
— Приветствую, желаю процве… тьфу, ты, блин! Здорово!
Официант кивнул, печально разглядывая неожиданного посетителя.
— Пиво есть? В бутылках? Холодное?
Официант, не меняя положения, ткнул пальцем в угол.
— Вот, в холодильнике возьми, — меланхолично произнес он.
Дарин поколебался, потом пожал плечами и направился к высокому стеклянному холодильнику, стоявшему за стойкой бара.
— И мне заодно принеси, что ли, — услышал он. — Со второй полки возьми, там самое свежее стоит.