Темный дом
Шрифт:
Похоже, это была не совсем удачная идея – прокладывать маршрут от Бердского шоссе. Но кто же знал… это – Новая Зона, она пока не засеяна костями первопроходцев.
Сталкер решил подойти к саду ближе. Осторожность вступила в спор с азартом исследователя. Он проделал немалый путь, чтобы добраться до этой точки, и возвращаться несолоно хлебавши было не самым лучшим вариантом. Только зря, получается, больную ногу нагружал работой. Хотя… не подобные ли мысли как раз и губят матерых сталкеров?
Он обернулся. Затаившийся лес, просторные проплешины, поросшие пожухлой
Садовников убрал блокнот в рюкзак, сделал глоток из фляги, затем подхватил трость и двинул неторопливым шагом к ботаническому саду. Видимость была отличная, гайки летели далеко и падали на прильнувшие к земле волны сухого порея. Аномалий в непосредственной близости не попадалось, однако цепкий взгляд подмечал полосы выжженной бродячей «жаркой» травы и суетливое веретено зарождающегося над дорогой «веселого призрака».
Чем ближе становился сад, тем отвратительней казался вид месива переплетенных ветвей и стволов. Неугомонный шепот кожистой видоизмененной листвы походил на змеиное шипение. Этот звук пронизывал до мозга костей и заставлял включаться глубинные инстинкты. От него нельзя было никуда деться, он заражал душу паническим страхом. Но упрямый одинокий сталкер, хромая, продвигался вперед.
Местность видоизменялась. На глаза попадалось все больше почерневшего, точно пораженного болезнью, бурьяна. Торчащие из земли останцы из слоистого известняка тоже обзавелись новообразованиями в виде загадочных наростов, похожих на нераскрытые почки. Локальные «комариные плеши» проявлялись в виде странных рисунков на траве, вроде всем известных кругов на полях Англии.
В тени сада было жарче, чем на солнце. Пахло прелью, можжевельником и, как ни странно, фруктовой карамелью. Садовников заметил среди зелени белые, лиловые и розовые пятна цветов. Интересно, каких пчел они могли приманить в Зоне?
Садовников опустился на землю, положил перед собой трость и задумчиво вперился в переплетение ветвей, высматривая, где можно было бы протиснуться. Пространство под ветвями напоминало сумрачный лабиринт. Сталкер швырнул гайку, и сад в тот же миг замолчал, насторожившись. Это была настолько красноречивая реакция, что только дурак бы не догадался – путь вперед заказан. Садовников почувствовал, что на него смотрят… вот только – откуда? Сталкер быстро огляделся. Вокруг ничего не изменилось, лишь тишина переросла в низкий, на грани слышимости, рокот, льющийся из зенита.
– Хабардал…
Мерзкий шепоток резанул по натянутым нервам. Садовников подхватил одной рукой трость, а второй расстегнул кобуру. Замер, прильнув к земле, словно тигр перед прыжком.
В сумраке под переплетением ветвей замерцали мертвенным светом два глаза.
– Хабардал…
Лапы, оканчивающиеся короткими когтистыми пальцами, раздвинули заросли. Стал отчетливо виден силуэт головы с острыми ушами или, быть может, рогами.
– Хабардал…
Садовников опустил пистолет. В тот момент он подумал, что шнурок Шимченко, этот Виталик, возможно, в чем-то прав, и что
– Привет, чертенок, – медленно проговорил сталкер. – Кто ты такой? Будем дружить?
– Хабардал! – пролаяли из сумрака. – Хабар-хабар-хабардал!
– Выходи, – предложил Садовников. – Посмотрим вместе, что у меня в рюкзаке.
Глаза существа вспыхнули зеленым светом. Неразборчиво ворча, оно отпустило ветви и попятилось в заросли.
– Ты куда? – спохватился Садовников. Пришла в голову запоздалая мысль, что после прошлой встречи ему повезло – Зона выпустила живым, а в этот раз он, как последний тормоз, нарушил ритуал и не оставил дара.
Сталкеры – народ почти такой же суеверный, как и космонавты. Наверное, потому, что и те и другие бывают вне Земли. Вот поэтому Садовников и задергался: не стоило по своей воле снижать собственные шансы на выживание. Требует Хабардал дань – значит, не стоит жадничать, чтоб потом себе дороже не вышло.
Он выдернул из рюкзака первое, что попалось под руку. Это оказался блокнот и авторучка. Записи было не жалко, потому что ничего толкового не написалось. Зона очень ревнива и не любит, когда сталкер отвлекается на посторонние вещи. Блокнот можно было отдать.
– Держи! – Садовников бросил нехитрый подарок в переплетение ветвей. Блокнот и авторучка исчезли, точно в омут канули.
Сталкер вприсядку, как гусак, подобрался к кромке аномальной растительности. Идти под переплетение ветвей категорически не хотелось. Из сада веяло жаром, от сладкого запаха цветения кружилась голова, так что впору было надевать противогаз.
Садовников пошарил под ветвями палкой. Затем набрал полную грудь воздуха, словно собрался нырять, и шагнул в объятия аномалии.
Ничего не произошло. Над головой нависало кошмарное покрывало изуродованной растительности, и дальше нужно было пробираться на полусогнутых, чтобы каждый раз не цепляться за ветви макушкой.
Когда глаза привыкли к сумраку, Садовников увидел, что и блокнот, и авторучка исчезли. Дух Зоны принял жертву.
– Хабардал… – пробормотал сталкер. – Кто же ты такой, сукин сын?
Ему показалось, что на палой листве можно прочитать след. Он наклонился так, что нос почти коснулся земли. И тут его пробрало: тишину разорвало многоголосое шипение миллионов рассерженных змей. Ботанический сад снова ожил, затрепетал мутировавшей листвой, отзываясь на дыхание ветра из эпицентра Зоны.
Садовников двинул вперед, пробрасывая путь гайками – недалеко, всего на пару метров перед собой, – и собирая их обратно в потную ладонь. Идти через дебри оказалось проще, чем можно было себе представить, глядя на них со стороны. Корни-ветви, ветви-корни, главное – не потерять направление. Сталкер ориентировался по солнцу, которое худо-бедно пробивалось сквозь зеленую крышу. Он надеялся пересечь ботанический сад до наступления темноты. Если только путь не перекроет какая-нибудь замысловатая аномалия.