Темный Эвери. Лич-3
Шрифт:
А сам я активировал "Скрытность" и, приблизившись к крайней правой двери, ухватился за одну из завитушек на ней, вполне способных заменить дверную ручку, и медленно потянул ее на себя, готовый в любой момент сорваться с места в карьер и на максимально возможной скорости броситься наутек.
Коридор за дверью был пуст.
– Сколько мы уже здесь ходим? Сколько лет прошло с тех пор, как мы вошли в этот лабиринт?
Я дал мысленную команду и посмотрел на появившийся в поле моего зрения, в правом нижнем углу, циферблат.
– Четырнадцать часов, Приз. Мы здесь всего лишь четырнадцать часов.
– Я и не паникую, - ответил мне Приз и потянул за ручку очередную дверь.
– Просто я хотел сообщить, что если мне не изменяет мое чувство ориентации в пространстве, то мы прошли уже почти весь лабиринт.
Я уныло плелся в нескольких метрах позади него. Физической усталости я не чувствовал, в этом мире мы не устаем, но многочасовое однообразие вымотало меня морально. Пустые огромные залы, длинные коридоры, высокие двери и равномерный свет, идущий от ровных белоснежных стен, действовали угнетающе.
Очередная дверь открылась так же легко, как и все предыдущие. Приз сделал несколько шагов, пройдя в очередной огромный зал, повернул голову в одну сторону, потом в другую и будничным тоном, абсолютно безэмоциональным, сказал:
– Ну вот, что и требовалось доказать. Мы пришли туда же, откуда и начали свой путь.
– Как?
– удивился я и ускорил шаг.
Подойдя к Призу, я тоже завертел головой по сторонам. Он был прав - это был тот самый холл с множеством дверей, который мы посетили первым. И который мы потом ещ проходили не один раз.
– Вот и я говорю, как?
– произнес Приз.
– Я чувствую, Сердце Хаоса здесь. Где-то рядом. В этом лабиринте. Но мы прошли его весь и никого не встретили.
– Вот уж не думал, что джины настолько умные, - сказал я и уселся на пол. Сложил ноги по-турецки и достал из рюкзака карту.
– Я, конечно, не часто встречался с ними, но вполне достаточно, чтобы у меня сложилось мнение о них, как о злобных, хитрых, сильных, но совсем недалеких существах.
Я развернул перед собой карту и положил ее на колени. Несколькими мысленными командами изменил на ней изображение. Карту мира сначала сменили очертания материка Кенол, затем его восточной половины, потом нескольких соседних локаций, одна из которых была легко узнаваема - озеро элементалей и лежащий посреди него крупный остров с одинокой горой в самом центре. Наконец, изображение этого острова заняло всю карту. Ткнув пальцем сначала на рисунок, изображающий вход в пещеру, а затем на появившийся на карте значок подземелья, я, наконец-то, увидел перед собой план Лабиринта Трисмегиста. Весь проделанный нами путь отобразился на карте в виде схематического изображения лабиринта.
Подземелье впечатляло. Удивленно присвистнув от его размеров и сложности, а также от пройденного нами расстояния, я подозвал Приза.
– Смотри вот сюда, - я показал на белое круглое пятно в центре лабиринта.
– Здесь мы не были. Прошли мимо. Все время проходили мимо.
– Но, как такое могло быть?
– изумленно спросил Приз.
– Как же правило правой руки? Мы же нигде не отступали от него! Как мы могли пропустить этот участок?
– Да вот так. Схитрили джины, - сказал я и мысленной командой поместил перед собой полупрозрачную схему лабиринта. Теперь она у меня все время будет пред глазами, пока не уберу ее за ненадобностью.
– Есть кое-что, чего ты не знаешь, а вот братья твои единоутробные знают, как это не удивительно.
Бумажную карту я свернул и отправил ее в рюкзак. Удобные
– Все довольно просто, Приз, я бы даже сказал, элементарно. Это участок огражден стенами, которые не соприкасаются с другими стенами лабиринта. Точнее с той стеной, вдоль которой мы все время шли. Так называемые несвязанные стены лабиринта. Вот внутри них, наверняка, мы и встретим титана и джинов. Пошли, Приз! Судя по схеме, быстрее всего мы выйдем к неисследованному участку через эту дверь.
Я показал на центральную дверь, располагавшуюся как раз напротив коридора, ведущего к выходу из Лабиринта Трисмегиста, и мы, уже без всякой опаски, бодрым шагом быстро двинулись к цели - неисследованной части подземелья. Пока мы до него доберемся, пройдет не меньше двух часов и все это время можно спокойно идти по коридорам, никого не опасаясь.
– Сколько мы уже здесь ходим, босс? Этим джинам совсем делать было нечего, устраивать лабиринт внутри лабиринта?
– Спокойно, Приз. Мы всего лишь три часа бродим здесь, - произнес я полусонным голосом, покорно следуя за Призом. Спать хотелось жутко. От физической усталости этот мир оградил, а вот необходимость сна никуда не делась. А я и прошлую ночь толком не поспал, и эту, похоже, проведу на ногах.
– Если не считать времени, затраченного на путь по основному лабиринту, мы здесь бродим только три часа. Даже меньше.
– Интересно, это когда-нибудь закончится?
– недовольно пробубнил Приз. Он легким рывком отворил очередную дверь.
– Сколько можно так издеваться? А если внутри этого лабиринта окажется еще один? Мы так отсюда никогда не выберемся!
– Не паникуй, Приз! Рано или поздно и этот лабиринт закончится. А каждый внутренний лабиринт по законам физики должен быть меньше предыдущего, внешнего. Правда, законы физики здесь не работают, - сказа я и, немного подумав, добавил, - некоторые. Иногда. Но это все ерунда. Меня больше беспокоит то, что мы до сих пор никого не встретили! Никого! Даже самого завалящего джина!
– Так радоваться этому надо, босс!
– А меня это пугает.
– Не паникуй, босс! Еще встретим! Я верю, нам повезе...
Он замер на полуслове, остановившись в дверном проходе, а я, шедший за ним следом, уперся в его спину и по инерции продолжал перебирать ногами еще несколько секунд. Я вообще последние пару часов шел на автомате, полностью перестав контролировать окружающую обстановку.
– Это оно, босс! Мы нашли его!
– услышал я шепот Приза.
Очнувшись и оттолкнув его со своего пути, я протиснулся в приоткрывшуюся в дверях щель и тоже замер.
Перед нами был огромный высокий зал, ярко освещенный факелами внизу и скрытый полумраком вверху. Практически пустой зал - голый пол, выложенный светло-серыми каменными плитами, ровные, без всякого рисунка, стены, украшенные только коваными кольцами, в которые были вставлены пылающие факелы, и замершая под потолком темнота. И лишь только в центре помещения, в полутора сотнях метров от нас, красовался пьедестал, сделанный из ослепительно белого мрамора, к которому вело несколько широких гранитных ступенек светлого серого цвета.