Темный Исток. Гончие Дзара
Шрифт:
– Я проверил: все системы работают, как надо, но парни не отвечают на запрос. Они уже почти час там возятся. Наружные люки все еще открыты, герметичность не нарушена, а убедиться самостоятельно без вашего разрешения я не могу.
– Ну так иди и убедись!
– Слушаюсь!
– Мне пойти с ним? – спросил Татуированный.
Красноволосая махнула рукой, отпуская.
Оба скрылись, а мы продолжили с того места, где нас прервали.
– Итак? Я жду твоих ответов.
– Не сомневаюсь. – Я улыбнулся ей, но под маской улыбки не было видно. –
– Не можешь. Здесь я диктую условия. Или ты это еще не усвоил?
Не переставая улыбаться, я ответил:
– Разумеется. И все же…
– Нет, не все же. Ты скажешь мне все, что я хочу, иначе… Да чтоб тебя! – Сигнал коммуникатора заставил капитаншу вздрогнуть. Сняв передатчик с пояса, она ответила на вызов: – Ну что еще, Зип?
Голос Татуированного, донесшийся из крошечного динамика звучал растерянно и напряженно:
– Кажется, салага прав – тут действительно нарисовалась проблемка.
– Выкладывай.
– Команда, что мы отправили уничтожить захваченное корыто… Она… как бы это сказать… в общем, она нашлась, но… немного по частям.
– По частям? – красные бровки капитанши нахмурились. – В каком смысле?
– Э-э… короче, их убили. Если быть точным, то расчленили. Обезглавили, если совсем уже в деталях.
Лицо Красноволосой сделалось белым, а руки задрожали.
– Что значит обезглавили?! Кто?!
– Как раз выясняю. Свяжусь с тобой, когда найду что-нибудь.
Связь оборвалась, а капитанша все не отпускала коммуникатор. Ее начало колотить, а взгляд очумело заметался по трюму. Судя по всему, внутри рыжей головушки шла напряженная работа мысли. Меня же беспокоила ладонь, что все еще сжимала бластер, дуло которого опасно косилось в сторону капсулы…
– Капитан, – вежливо обратился я, – вы не могли бы не направлять на меня эту штуку.
Но Красноволосая не оценила просьбы. Подняв свои безумные глазищи, она состроила такое лицо, будто ее внезапно осенило:
– Ты знаешь, что там происходит, не так ли?
Поскольку от ответа зависела моя дальнейшая судьба, пришлось подойти к нему со всей осторожностью. Стерев с лица всякий намек на улыбку, я выдал уклончивое, однако вполне честное:
– Возможно.
Ее правый глаз задергался.
– Возможно?
– Есть в голове пара догадок, но… Послушайте, капитан, вы сами сказали, что избавились от трупа.
– А причем здесь труп?
– Притом, что он, похоже, не совсем уж и труп, – пояснил я слегка извиняющимся тоном. – С серыми стражами никогда не угадаешь…
Пришел черед второго глаза.
– Серый страж?! Ты издеваешься?!
Я развел руками.
– Ни в коем случае. Это он и есть. И если вы позволите мне все-таки выбраться из капсулы, я постараюсь его остановить.
От моих слов Красноволосую передернуло еще сильнее. Она отскочила от капсулы на добрый метр и заорала:
– Ах ты падаль! Так ты заодно с этими псами?
Я поднял ладони, защищаясь:
– Нет-нет, капитан! Вы все не так
– Ага, конечно! Решили перескочить со своей ржавой рухляди на мое судно? Не выйдет! – Оскалившись, она подняла бластер и снова нацелила его на меня.
– Капитан, вы совершаете ошибку! Не надо!
Легче было отговорить динетина перейти на овощную диету.
– Сладких снов, сосунок. Никто по тебе не будет тосковать.
Что ж, выбора она мне не оставила, а сомневался я, как обычно, недолго.
Едва стало ясно, что она вот-вот выстрелит, я заставил Тени, те самые, что источали мои раны, сгуститься вокруг и собраться в кулаке пульсирующим черным сгустком. Я чувствовал намерения Красноволосой и в мгновение, которое потребовалось на то, чтобы ее мысли подчинился указательный палец на спусковом крючке, высвободил накопленную энергию, уничтожив капсулу.
Грохот и звон разнеслись по округе, всколыхнув стены. Стеклянный дождь накрыл трюм целиком. Кинетическая мощь удара отбросила Красноволосую к дальней переборке, одновременно нашпиговав ее острыми как кинжалы осколками.
– Простите, капитан, – сказал я, выбравшись из разбитой капсулы. Стекло громко хрустело под босыми ногами. – Вы не оставили мне выбора.
Глава 2
«Плакальщица»
Склизкая жижа и стекло были повсюду. Я хоть и старался ступать аккуратней, нескольким осколкам все же удалось впиться в пятки. Боли практически не ощущалось, лишь неприятное покалывание, но сам факт того, что к моему и без того потрепанному облику добавилась еще пара ран, настроения не улучшил. Я был дезориентирован, раздражен и, в окружении клубов зловещего черного дыма, чувствовал себя одним из тех страшненьких тотемных божков, которым поклоняются аборигены Дейфу.
Старясь не поскользнуться на мокром полу и не убиться тут же ненароком, я осторожно приблизился к телу капитанши Ком’ари, нашпигованному осколками, будто подушка для булавок, и ненадолго замер. Я не надеялся застать ее живой – это было бы более чем глупо, – но мне все же хотелось кое в чем убедиться, понять, что чувствую от содеянного. И как с этим смириться.
Я не собирался жалеть мертвую пиратку, но прежде мне всегда казалось, что нет ничего проще, чем договориться с собственной совестью. Своеобразная игра в поддавки, попытка победить в верю-не-верю. Все ставки известны, и ходы легко просчитать наперед.
Но как быть, если ты сам себя больше не узнаешь?
Это не было причудой. Лишь необходимостью.
Я стоял посреди грузового трюма, рискуя временем и, вероятно, здоровьем, и старался отыскать в себе хоть какой-то намек на сочувствие к собственной жертве. Я смотрел, как кровь медленно струится из ран убитой мною женщины плоскими темными червями, растягиваясь, сбегает на пол и неохотно смешивается с прозрачным киселем, а в голове неоновой вывеской сияла одно только насмешливая мысль: «Тебе все равно».