Темный исток. Гробницы пустоты

Титов Роман Викторович

Справка гласила, что около двух десятков лет назад колония еще подпадала под риоммскую программу помощи пережившим катастрофу, однако проект довольно быстро свернули. Причина такого поступка со стороны Империи была неизвестна, однако слухи, которыми, как известно, полнилась инфосеть, утверждали, будто Риомм счел проект чрезмерного дорогостоящим. Жители, которым больше некуда было податься, остались влачить жалкое существование в открытом космосе.

Положение дел внутри лагеря техносфер было просто чудовищным. Голод и антисанитария уносили жизни людей десятками.

Только никому до этого не было дела.

Кроме, разве что, одного мелкого, но чрезвычайно деятельного контрабандиста по имени Д’юма, снабжавшего техносферы провизией.

Он-то, если верить Мекету, нам и был нужен.

Скомкав изображение, я спрятал инфопад за пазуху и обратился к брату с успевшим набить оскомину вопросом. Ну не верилось мне, что человек, обладавший столь ценной вещицей, из-за которой даже сам Мекет потерял покой, стал бы заниматься настолько неблагодарным занятием. Слишком уж велик был риск остаться без прибыли. А именно прибыль, насколько я знал, заботила подавляющее большинство контрабандистов и дельцов.

– Ты точно уверен, что эта штучка у него?

Негромкое рычание, донесшееся со стороны пилотского кресла, прозвучало красноречивее любых слов.

– Подумай сам, будь оно иначе, стал бы я так осторожничать и вынюхивать след Д’юмы через полгалактики?

Обдумав эти слова, я сказал:

– Если честно, то ты и не такие трюки выкидывал.

Мекет удивился, даже оглянуться изволил:

– Это что, шутка?

– А я разве смеюсь?

Брат, снова отвернувшись к приборной панели, ввел еще несколько команд и направил «Ртуть» вдоль крайней из сфер, ища более-менее свободное для стыковки место.

Несмотря на более чем удручающее положение, в котором обитали местные жители, пренебрежительно называемые риоммцами коддас, от звездолетов в причальной зоне было не протолкнуться. И все благодаря антиимперским настроениям, которые в этой космической области проявлялись наиболее остро. Только чудо и крайняя осторожность местных революционеров уберегало это незначительное скопление от глаз Серых Стражей и судьбы разрушенной планеты под ногами.

Выторговав себе местечко у одного из причалов, Мекет пристыковал к нему «Ртуть» и в своей излюбленной манере начал предварительный инструктаж:

– Я иду первым, ты не отстаешь. По сторонам не смотришь, вопросов не задаешь.

Я не удержался:

– Вопросов? Каких?

– Никаких! – рявкнул Мекет, пока я давил ухмылку. – Будь словно тень. Чем меньше народу там внутри обратят на тебя внимания, тем лучше.

Прикинув что к чему, я задался наиболее логичным на мой взгляд вопросом:

– Может мне тогда лучше тут остаться? Поваляюсь, книжку почитаю…

Но братец, почуяв насмешку, прищурился.

– Нет, ты пойдешь со мной. Одна пара глаза хорошо, а две – лучше. Будешь прикрывать спину, если что.

Это заявление удивило:

– Если что? Я думал, мы не замышляем ничего противозаконного.

– А мы и не замышляем. – Мекет выудил из небольшого отделения

с боку от панели широкополую шляпу. Нахлобучив ее на голову, он взялся проверять боеготовность пары бластеров, притороченных к поясу. Очевидно, в необходимости носить оружие у всех на виду что-то было. – Но быть готовым к неожиданностям не помешает. От этих обожравшихся солей идеалистов ждать можно чего угодно. Каждый спит и видит, как взрывается Риомм, и у каждого за пазухой спрятано не по одному грязному секрету. Эти секреты они готовы защищать так же отчаянно, как мать ребенка. Так что лишний раз на рожон лучше не лезть. Только Д’юме с ними и удается ладить. Но как именно – загадка для меня.

Вопрос о том, кто же этот самый Д’юма такой, на повестке не стоял. И это не значит, будто я не пытался его внести. Просто Мекет всякий раз, стоило мне завести тему об очередном космическом проходимце, водившим тесную дружбу с Желтым Малышом, неизменно уходил от ответа. Как будто боялся сказать лишнего. Или, что еще менее вероятно, переживал о том, как бы мое отношение к этому подозрительному дядечке не повредило будущей сделке. А уж ее-то он тщательно планировал. Хотя, я бы не стал сбрасывать со счетов, что это побег Ди Аргуса превратил брата в параноика.

Но может, и нечто иное, куда сильнее внушавшее беспокойство…

Я призадумался, искоса глянув на широкую мекетовскую спину: могло ли нечто подобное быть правдой? Вспомнилась жуткая до нелепости сцена гибели Метары, отчего едва затихшее внутри темное нечто незамедлительно поскребло о крышку ящика.

Мекет не видел, как умирала лейра, потому что в тот момент находился в отключке. Стараниями ее наперсника он был тяжело ранен и крайне эффектную сцену пробуждения Тени пропустил. С другой стороны, он был вовсе не дурак, и без особого напряжения мог сообразить, что к чему… Но чувствовал ли он во мне угрозу? И если да, то как далеко готов был зайти, чтобы ее предотвратить?

Пока вопросы терзали разум, я схватил бластер и, уложив его в кобуру, поспешил за братом. Если уж предстоит разобраться во всем, то делать это придется по ходу пьесы, в которой у меня роль ни то пажа, ни то злодея.

– И да, – бросил Мекет, прежде чем скрыться в пуповине стыковочного шлюза. – По ту сторону гравитации нет. Так что будь осторожней.

– Как нет? – замер я на месте с открытым ртом.

– Да запросто. Изначально это обиталище планировалось как временное, поэтому слишком облагораживать его никто не собирался. Так и получилось. Но ты ведь уже бывал в невесомости, верно?

Я сглотнул вдруг подступивший к горлу ком и вяло кивнул:

– Бывал. Только ты все равно мог бы и заранее меня предупредить.

– Не бойся. Дельце не займет много времени.

Хотелось бы верить.

Переход через шлюз-ползунок показался мне прыжком с трамплина в кучу дерьма. Глубокую, черную и отвратительно пахнущую.

– Фуууу! Что за вонища?

– Добро пожаловать в трущобы коддас, – ответил Мекет с усмешкой. – Дом, который построил для беженцев Риомм. За что они ему безмерно благодарны.