Темный клинок, или Дипломатия по-драконьи
Шрифт:
Он понял, что я… не парень?!
– Как вы…
– У тебя глаза девичьи, – пояснил дракон, – но образ хорош и голос мастерски сменила. Если пристально не рассматривать, легко купиться. Я тоже не сразу понял, кто передо мной.
От смущения вспыхнули даже уши. Пусть он и сказал «глаза», а не «взгляд», я подозревала, что генерал всё же заметил, с каким любопытством рассматривала его.
– Но вернёмся к моему вопросу, – дракон неожиданно поднялся и шагнул ко мне, внимательно изучая клеймо, – как ты ослабила печать? Почему можешь свободно говорить о налёте на хранилище артефактов?
Голос Рэми вибрировал
– Печати ослабил сам Змей, когда я провалила инициацию ужика и отказалась убивать солдата, взятого в плен во время вчерашнего налёта.
На лице дракона заходили желваки.
– Пленные ещё живы? – сухо уточнил Рэми.
– Нет… уже нет, – честно призналась, до боли сжав кулаки.
Я ни в чём не была виновата, но отчего-то чувствовала себя причастной к этим бесчинствам, на душе было горько и тошно.
– Дальше, – приказал генерал, и я заговорила…
Слова хлынули рекой, срывая все щиты и обнажая душу до предела. Эмоции штормило, заставляя маятником раскачиваться между яростью и жгучими, душащими слезами. Иногда замолкала, переводя дыхание и пытаясь унять подступающую истерику.
До этого держалась на злости и желании любой ценой добраться до легендарного дракона, но сейчас растеряла всю решимость и чувствовала себя опустошённой. Я впервые за долгое время осознала, что я всего лишь ребёнок… У меня всё отняли, а детство превратили в кошмар.
Не знаю, сколько говорила, но во время своей невольной исповеди упомянула даже приют и то, как Змей выкупал одарённых детей, чтобы вырастить из них идеальных солдат. На это генерал отреагировал особенно остро: янтарные глаза полыхнули от гнева, став практически алыми, а на красивом лице проступила золотистая чешуя.
Только вместо испуга я испытала неожиданный прилив благодарности. Генералу было не всё равно!
– Чтобы найти логово Аспидов, нужна кровь одного из членов банды и печать Змея, – продолжила, чувствуя, как ко мне постепенно возвращаются злость и решимость. – Без них можно вечно блуждать в Проклятом лесу. Змей сумел зачаровать защиту так, чтобы тропы уводили всех в лапы к монстрам и Теням. Только Его Аспиды могут ходить безопасной Тропой.
– Почему ты думаешь, что Змей не отрезал ваши печати от источника клана, едва узнав о побеге? – уточнил генерал.
– Тогда они бы потеряли Силу, – ответила, – а я до сих пор чувствую боль, стоит только заговорить о логове. К тому же с помощью этих печатей Змей может обнаружить любого члена клана где угодно, кроме Верхнего города.
– Это мне известно, – криво усмехнулся Рэми, – я лично работал над созданием нового защитного купола.
Марчелло уважительно присвистнул, и я была с ним солидарна.
– Значит, Волчонок, ты готова провести врага в логово Аспидов, подписав смертный проговор бывшим соратникам? – прямо спросил дракон, взглянув мне в глаза.
– Мы никогда не были соратниками, – отрезала, вздёрнув подбородок.
Выдержать взгляд дракона было очень непросто: он буквально вынимал из меня душу, считывая все сокровенные мысли.
– Я ненавижу Аспидов и хочу, чтобы их бесчинствам пришёл конец! – продолжила. – Но мне нужны гарантии.
–
– Свободы и честной сделки. Вы избавите меня, Вивьен и Марчелло от печатей Змея и обеспечите нам безопасность, – ответила, – мы готовы честно работать, согласны принести клятву, что никогда не преступим закон…
– Похвально, – задумчиво протянул дракон, вновь окинув меня оценивающим взглядом, – думаю, я найду применение вашим талантам. Что же касается печатей, они потеряют силу со смертью Змея, но я в любом случае гарантирую вам свою помощь и защиту.
– По рукам, – уверенно протянула дракону ладошку, – я согласна провести вас и ваших солдат к логову Аспидов в обмен на помощь и защиту для себя и моих друзей: Вивьен Филини и Марчелло Кусияни.
– По рукам, – ответил дракон, крепко пожимая мою ладонь и скрепляя сделку древней магией.
ГЛАВА 5: Кровь и сталь
Вечером того же дня, неподалёку от логова Аспидов (Шанни)
Закат растекался по поляне кровавым маревом, сплетаясь в смертоносном танце с чёрным дымом. Он поднимался из разломов в земле, напоминая о чудовищном взрыве, прогремевшем больше часа назад.
Значительная часть подземного лабиринта Змея была разрушена. Как при этом уцелели люди генерала – я не представляла. Магическое землетрясение, последовавшее за детонацией складов со взрывчаткой, раскололо поляну пополам и растеклось по лесу вереницей пугающих трещин. Даже местные монстры разбежались и сейчас дружно скулили из чащи.
Их пронзительный вой сливался с отголосками подземной битвы, громыхая над окрестностями симфонией боли и смерти. И эту беду принесла в лес именно я…
– Штурмовые отряды проломили оборону Аспидов и сейчас зачищают последний сектор, – к стоящему неподалёку капитану Дрэйку, помощнику генерала, подошёл высокий худощавый маг с нашивкой менталиста на рукаве.
От его слов сердце сорвалось в галоп, отдавая барабанной дробью в висках и груди. Я молилась, чтобы это кровавое побоище поскорее закончилось, но пока боялась радоваться успехам Рэми. Метка Змея на моём плече по-прежнему горела огнём, а значит, тварь жива, несмотря ни на что…
– Свяжись с командирами секторов А1-4, и С5, пусть усилят оборону, – приказал Дрэйк, – и предупреди магов, дежурящих вдоль разломов. По отступающим Аспидам бить на поражение, пленных не брать.
– Слушаюсь! – менталист отдал честь и тут же кинулся исполнять приказ. Его взгляд стал пустым и безразличным, а лицо побледнело.
Страшный Дар, хоть и полезный. У меня были его зачатки, но нестабильные, поэтому Змей просто заблокировал их, заставив меня сосредоточиться на некромантии.
Не то чтобы я мечтала читать чужие мысли, но от одних воспоминаний об этом случае меня захлестнули горечь и ужас. Принудительная блокировка таланта всегда сопровождалась дикой болью, и во время ритуала я молила о смерти, рыдая и катаясь по земле, но Змея не волновали мои мучения. Он считал, что настоящего Аспида они лишь закаляют. А ведь многие члены клана верили в это, намеренно причиняя себе боль и испытывая друг на друге пыточные заклинания, чтобы попав в плен не сдать соратников.