Темный контракт. Том 4
Шрифт:
Однако миг спустя, складки морщинок рассекли лобик девушки, ибо к ней пришёл вполне резонный вопрос:
— Почему я?
— А это мой дар тебе… И испытание…
Я не могу без контракта влиять на чужие души. Но у всего есть исключения и нюансы… Например, я могу уничтожать более слабые души. И точно так же, силой я могу вторгнуться в чужие души, пусть и с помощью ритуала! А уж если на моей стороне тень, чьих возможностей я до сих пор не знаю…
Короткий жест и, прорвав иллюзорные небеса внутреннего мира, появился метеорит.
Пока пыль не рассеялась, я жестом руки сотворил несколько рун «цепей» — мне не нужны импульсивные выходки гостей. Потому, когда пыль осела, в кратере, на коленях, с руками, распятыми цепями в разные стороны, стоял мужчина и буквально рычал…
— Ты! — ярко-красные от ярости и безумия глаза сосредоточились на мне. — Что ты сделал со мной, тварь?! Где я? Твои уловки тебе не помогут! Я всё равно уничтожу тебя! Ты заплатишь за смерть моей дочери!
— Папа? — с невыразимой смесью ужаса и недоверия прошептала одними губами Мария.
Да, это был отец Марии. Слуга рода Суворовых без амбиций и желаний, как некогда описывала его сама девушка. Вот только как выяснилось, имелось то, что заставляло старика действовать: любовь к дочери. Именно ради неё он верно служил. Именно ради неё он был готов на всё.
И когда она погибла при поездке в аномальную зону вместе со мной, то старик бросил Суворовых и посвятил всего себя подготовки мести мне.
Юлии, пусть не без труда, но удалось выяснить историю старика-отца за эти пару месяцев.
— Что это за дрянь? — бросив на Марию лишь мимолётный взгляд, вновь зарычал старик, тряся цепями, из которых не мог выбраться. — Запутать меня хочешь? Не получится! Я знаю все эти ваши магические уловки! Ты меня не проведёшь!
— Папа, это я… — попыталась вновь Мария.
Но старик не обращал на неё больше внимания, поливая меня отборнейшей руганью. И девушка обернулась ко мне в полной растерянности и ужасе. В её глазах стоял немой вопрос.
— Я его не пожалею. Он слишком много знает и слишком опасен. И ты сама сказала, что я обязан показать свою силу, — не дал я девушке проявить слабость и за неё решил самый главный вопрос. — Но я могу дать тебе возможность самой его убить.
— За… за… — девушка судорожно сглотнула. Медленно вдохнула. И выдохнула. После чего чуть дрожащим, но уверенным голосом произнесла: — За смерть своего рода ты мстишь. Почему ты думаешь, что я прощу тебе это?
— А ты думаешь, что я прощу ему это?
Второй короткий жест и без всяких спецэффектов на земле появилась совершенно обнажённая Елена. Она лежала, свернувшись в клубочек и тихо подвывая от боли и ужаса.
Я подошёл к девушке и стал гладить её по голове. Крайне бережно и заботливо. Моё сердце болезненно сжалось… Во внутреннем мире физические слабости всё равно доставали мою слугу, корёжа её разум.
Но реагируя на ласку,
— Кроме того, он больше не твоя семья… — с яростью я обернулся к девушке. — Я предлагал тебе вчера отказаться от ритуала. Не идти на него… Но ты захотела силы. Так будь добра заплатить за неё. Будь верна своему новому роду!
— И что? — девушка сжала кулаки. — Что я должна сделать?
— Чертим ритуальный круг… банальный ритуал переноса сути. Я укажу нужные руны. Но ты должна будешь уничтожить душу, когда ритуал достигнет пика. Ты сможешь?
Глава 8
Я сидел у кровати Елены в больнице, держал её за руку и вздрагивал от каждого пиканья, которое обозначало удар сердца моей верной слуги. Операция закончилась пару часов назад и по заверению доктора Щербакова, прошла успешно — ритмы мозга стабильные. Однако на несколько дней, пока продлится самая опасная часть восстановления, слуга введена в искусственную кому.
Хотя я находился здесь, но разумом я раз за разом проигрывал случившееся во внутреннем мире. И до сих пор гадал: правильно ли я поступил, приведя во внутренний мир отца Марии?
По всем резонам, я должен был это сделать: тайна стала бы проблемой в дальнейшей перспективе, что могла бы расцвести шипастой розой предательства. А открыв правду и дав выбор, я дал возможность девушки примириться с будущим. Или, может, сам подорвал созданное до этого доверие?
Я прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла.
— А тебе настолько важно её доверие? — стоило мне расслабиться, как в сознание просочился разъедающий душу шёпот тени-кошмара. — У тебя ведь были альтернативы… И не одна. Но ты поставил ультиматум. Решил, как истинный глава рода.
Тень глубоко проникла в мою душу и знала о чём говорит… Я мог решить всё намного меньшей кровью. Дать возможность Марии разделить боль от операции Елены со своим отцом и даже мной. А после отпустить отца, накачав его амнезиаками, взятыми у «Прохвостов» до такой степени, что он бы забыл не только последние месяцы, но и в целом свою дочь. Вариант ненамного лучше смерти… а то и хуже. Но рисковать я не мог!
Я не могу назвать себя хорошим человеком, как бы ни хотелось. Контракты вообще не приемлют таких понятий, как «хорошо» и «плохо». Есть буква контракта и она должна быть выполнена. И эффективность превыше всего.
— Сложно прислушиваться к кошмару, — не смог сдержать я от комментария.
А в ответ лишь тихий шелест смеха. Тень надёжно хранила свои секреты, лишь время от времени ударяя меня в самые болезненные места в самое неподходящее время. И благодаря этому я становился сильнее, осознавая свои промахи.
Лёгкий шелест открываемой двери заставил меня приоткрыть глаза. И на пороге тёмной палаты я увидел фигуру Белова, нелепо выглядящего в белом медицинском халате, неуверенно мявшегося с пакетом в руках.