Темный лес

Стасюк А.

МАТЬ. Ты только не нервничай, не нервничай...

ОТЕЦ устан авливает пульт так, чтобы тот находился перед экраном. Начинает крутить ручкой. Раздается нарастающий вой сигнальной сирены. На жимает на п ульте несколько кнопок , и там начинают мигать лампочки. Затем нажимает еще что-то , и раздается нарастающий звук

приближающихся самолетов. Он все время крутит ручкой сирены, к ричит в микрофон.

ОТЕЦ. Встать! Встать! Быстро! Быстро! Быстро! Всем за работу! Еще не научились как следует работать, а уже хотите отдыхать. Встать и за работу! Потом сможете сесть и отдыхать. И только потом получать деньги. Всем встать! Симулянты! Лентяи! Пьянь!! Грязнули!!! Встать! (Для большей важности своих слов ударяет по кнопкам на клавиатуре пульта, и тогда начинают мигать разноцветные лампочки и звенеть звонки, словно в игральном автомате.) Прибыли сюда, чтобы работать и совершенствоваться. Встать! Приехали сюда, чтобы увидеть, как должен быть устроен мир. Быстро! С тех своих деревень без электричества. Встать! С теми своими дремучими предрассудками. Быстро! Со своими шестью пальцами на ногах. Встать! С тем своим Стоевским. Быстро! С Парасем Шепшенко своим. Встать! С этим своим Яном Гавлем. Быстро! С этой своей техникой, встать! И с моторизацией своей, быстро! И с теми своими юртами и кумысом, встать! Встать, а не то позову китайцев!

МАТЬ (поднимается и направляется к ОТЦУ). Угомонись уже, угомонись. Пойдем, пойдем...

СЦЕНА 3

Лес (как в первой сцене). СТАРЫЙ, ЛЫСЫЙ и МОЛОДОЙ быстро, нервно и беспорядочно работают. Перенос ят, перекатывают, пилят, рубят, но все без порядка и согласия. Если что-то уложат, оно тут же развалится, если ударят топ ором, так обязательно промахнут ся, если что-то поднимут, так обязательно уронят кому-то на ногу. Здесь, собственно говоря, умест но было бы устроить небольшую клоунаду.

ЛЫСЫЙ. Блядь! Охуели! Охуели, блядь... Сначала приказывают выходить и сдаваться, а потом трахают нас, как каких-то черножопых. Я приехал сюда бабки зарабатывать, а не выслушивать их долбанные приказы и прятаться в лесу. Охуели! Это какие-то извращенцы, уверяю вас. Мужики живут с мужиками, бабы с бабами, никто ничего не делает, бабла у них как мусора, блядь, и еще меня будут китайцами пугать... (работает как заводной, быстро и с ненавистью, будто наносит удары невидимому врагу). Ни хуя они нам не сделают, это я вам обещаю! Они боятся нас. Они вообще сюда не приходят. Только голоса слышны. Если мы все это бросим, они просто усрутся со страху. Китайцы! Если бы они увидели китайца, тут же наложили бы в свои джинсы со страху! Работай за них, потому что они сами не в состоянии! Сри за них, потому что сами уже не могут! И вообще, живи за них, потому что им самим - лень!

МОЛОДОЙ. Пан Лысый...

ЛЫСЫЙ. Чего?

МОЛОДОЙ. Пан Лысый...

ЛЫСЫЙ. Чего тебе?!

МОЛОДОЙ. Они могут услышать...

ЛЫСЫЙ. Пусть слушают! Молодой, ты думаешь, что они ничего этого не знают?

МОЛОДОЙ. Того, что пан говорил?

ЛЫСЫЙ. Этого и еще кое-чего.

МОЛОДОЙ.

Что значит - кое-чего? Они ведь знают, что им слабо, но делают вид будто нет, поэтому и кричат на нас, да?

ЛЫСЫЙ. Что-то в этом роде. Только мы им и остались. Потом останутся одни китайцы. Берись лучше за работу, Молодой!

СТАРЫЙ и МОЛОДОЙ пытаются вернуться к прежнему ритму работы, но СТАРЫЙ вдруг бросает свою работу.

СТАРЫЙ. Это пропаганда, Лысый. Ты и сам не веришь в то, что говоришь.

ЛЫСЫЙ. Верю - не верю, а всё именно так, как я сказал.

СТАРЫЙ. И другим голову мутишь.

ЛЫСЫЙ. Это кому же?

СТАРЫЙ. А хоть и ему. Он молодой и слушает тебя, как отца. Уж лучше бы оставался дома. Нельзя у кого-то работать и его ненавидеть.

ЛЫСЫЙ. Можно, можно... спокойно.

СТАРЫЙ. Нельзя жить среди людей и их презирать.

ЛЫСЫЙ. А это еще почему, Старый? Ты что, вчера родился? Говорят тебе, блядь, отклеивать и приклеивать усы. Трахают тебя через какой-то долбанный невидимый мегафон, а ты - вера, надежда, любовь...

СТАРЫЙ. Никто же тебя не неволил. Мог бы оставаться дома.

МОЛОДОЙ (несмело вмешивается в разговор). Пан Старый...

СТАРЫЙ. Чего тебе, Молодой?

МОЛОДОЙ. Я сейчас пойду и закончу то дерево, что мы вчера начали.

СТАРИК. Это очень мощное дерево. Погоди, сейчас закончим здесь и пойдем вместе.

МОЛОДОЙ. Нет, пан Старый, я пойду один и закончу. Останусь сегодня подольше. Завтра приезжает моя жена. Останусь на несколько часов. У меня будет больше свободного времени и больше деньжат. Свожу её куда-нибудь.

ЛЫСЫЙ. Пусть идет. Иди, Молодой и паши. Завтра сводишь её на карусель. Иди.

МОЛОДОЙ , прихватив с собой пилу и топор, направляется в глубь леса и исчезает за деревьями. СТАРЫЙ И ЛЫСЫЙ смотрят ему вслед.

ЛЫСЫЙ. Вот и ушел. Заработает на полдня больше бабок. Купит ей мороженое. Потом покажет все здешние красоты. Пойдут на прогулку и - да ну удивляться! Станут рассматривать витрины и шептаться. Будут, как дети, робко держаться за руки. Она начнет улыбаться, а он задрожит от страха, как бы их никто не узнал, никто не уличил, что они здесь и скоро им возвращаться, потому что ему рано вставать. Да. Пойдут крадущейся походкой, до дрожи в сердце - тихонечко, осторожно, как будто в какой-то сказке. Как Ясь и Малгося. Через темный лес. Потому что только в темном лесу зарождаются желания, и дьявол расставляет сети для невинных душ. Станут пробираться, играя, как в детстве, всматриваясь в медовый пряник в форме сердца, пробиваясь сквозь темный лес. Ведь только в темном лесу добро превращается в зло, а покой - в соблазн. А потом они собьются с дороги и никогда не перестанут блуждать, да?.. (Умолкает на мгновенье, и тогда из глубины леса доносятся глухие, размеренные удары топора и другие отголоски работы МОЛОДОГО.) Ты когда-нибудь видел её, Старый?

СТАРЫЙ. Нет. Он о ней только рассказывал. Они поженились недавно. Говорил, что она не хотела, чтобы он сюда ехал. А он ей сказал, что все едут и ему тоже надо ехать.

ЛЫСЫЙ. Мудрый парень... И никогда не будет иначе. Едут и едут. Едут и никогда это не закончится. Пока эти здесь все не вымрут и не перестанут в нас нуждаться.

СТАРЫЙ. И что тогда будет?

ЛЫСЫЙ. Когда вымрут?

СТАРЫЙ. Ну да. Когда их уже не будет.

ЛЫСЫЙ. На их место придем мы.

СТАРЫЙ. Похороним последних...