Тёмный лорд

Korell

— Доброе утро, — Том оценивающе осмотрел посетительницу. Ее длинные белые волосы порядком поседели. Вздернутый подбородок и холодные голубые глаза говорили о волевом нраве. На холеных чуть морщинистых руках сияли бриллианты. Том поморщился: он не любил людей, хвастающихся богатством.

— Ты сирота? — спросила женщина, с интересом изучая его.

— Как видите, — съехидничал Том. — Моя мать умерла через два часа после моего рождения, она только успела дать мне имя, — перешел он тотчас на обычный тон. Мальчик вдруг подумал, что ее грубоватые желтые сапоги

отлично подошли бы для верховой езды.

— Как тебя зовут? Дженни, успокойся! — крикнула дама девочке у ограды.

Том посмотрел на девочку, отметив ее пронзительные голубые глаза — точно такие, как у матери. У девочки были длинные золотистые волосы, завязанные желтым шелковым бантом. Дженни, поймав его взгляд, скорчила гримасу отвращения. Мальчик скривился и повернулся к даме.

— Том.

— Томас? — Женщина снова постаралась выдавить из себя улыбку.

— Нет, Том. Том Марволо Риддл, — хмыкнул он.

Том не любил свое имя: ведь Томами звали почти всех окрестных котов. «Твоя мать умерла, назвав тебя Томом в честь отца, и дурацким именем Марволо в честь деда», — сказала ему миссис Коул. С тех пор Том знал, что у него есть отец, которого тоже зовут Том Риддл. Но это было в другом, почти нереальном, мире, а в обычной жизни Тома здорово достало сравнение с вонючими котами.

— Необычное имя… — Посетительница, казалось, о чем-то размышляла. — Сколько тебе лет?

— Скоро одиннадцать, — Том спокойно выдержал ее взгляд. — А кто Вы?

— Я Эмма Сполдинг. Это моя дочь — Дженни Сполдинг, — она показала на девочку у ограды, — твоя ровесница. Ты не знаешь, где Ваш директор?

— Нет, — солгал Том. На самом деле он прекрасно знал, что миссис Коул заседала в местном баре, заливая в себя очередную кружку джина.

— Риддл! — послышался грудной голос миссис Роджерс. — Опять хулиганишь?

— Я здесь, миссис Роджерс, — Том выплюнул ее имя, как ругательство.

Пышная приютская кастелянша Джемма Роджерс терпеть не могла Тома, и он платил ей той же монетой. Как-то в детстве Том попробовал ей возражать, за что директор приюта миссис Коул надрала ему уши.

— Ну, зачем так строго, миссис Роджерс? — засмеялась странная посетительница. — Том — молодец, встречает нас. И мы хотели бы видеть…

— О, доброе утро, миссис Сполдинг, — залепетала выбежавшая с крыльца миссис Коул. Ее потертое зеленое платье с большими сальными пятнами развевалось на ветру. Том поморщился: от директрисы исходил устойчивый запах перегара.

— Доброе утро, миссис Коул. — Дама говорила с легкой хрипотой представительницы высшего общества. — Надеюсь, все готово?

— Да-да, миссис Сполдинг. — Тон директриссы стал масляным. — Вы пришли по тому же делу, о котором написали мне вчера?

— Я хотела бы усыновить ребенка, — спокойно ответила посетительница.

— Это можно устроить. Какого возраста и пола? — Том усмехнулся: миссис Коул сейчас напоминала ему продавца, готовившегося получить большой куш.

— Мальчика лет восьми или девяти, — ответила миссис Сполдинг, машинально поправив пуговицу пальто. — Мне нужен спокойный

ребенок. — Том ехидно фыркнул, подумав, что даме подойдет разве что вечно страдающий от фурункулов и прыщей Эрик Волей.

— Я соберу всех мальчиков от восьми до десяти лет, и вы выберете того, кто подойдет. — Слова миссис Коул звучали так, словно она объявляла о распродаже породистых котят. — Риддл, живо марш во двор! — Мальчик с досадой захлопнул книгу и поплелся к двери.

Во дворе уже царила суматоха. Шесть десятилетних мальчиков выстраивались в темно-серую шеренгу. Некоторые из них радостно кричали. Том, вздохнув, встал между белобрысым Билли Стаббсом и тихим черноволосым мальчиком — тем самым болезненным Эриком Волеем.

— Ого, кто пришел, — раздался голос Стаббса. — Томас — облезлый кошак!

— Иди, почеши уши своему тупому банни, Стаббс, — огрызнулся Том. Кто в приюте не знал, что Билли Стаббс обожает своего кролика Джимми?

Дети быстро построились полукругом: процедура усыновления была отработана до мелочей. Миссис Сполдинг прошлась мимо шеренги. Том с неприязнью посмотрел на ее меховую накидку. Однажды в учебнике истории он видел картинку, как римские патриции покупали рабов. С тех пор он ненавидел процедуру усыновления, чувствуя себя живым товаром. Оставалось только молиться, чтобы богатая дама с капризной дочкой не заприметили его.

— Не торопитесь, время есть, — бормотала посетительнице миссис Коул.

Рассеянно смотря на ворота, Том вспоминал, как добрая медсестра Джейн иногда заваривала чай на кухне. Темно-синий чайник весело пыхтел на плите, а Джейн в фартуке хлопотала возле белого шкафа с поломанной дверкой. Том иногда заглядывал к ней и получал или приторный пряник, или (если сильно повезет) даже овсяное печенье. Том уже тогда с тревогой отмечал неестественный румянец на ее бледных щеках и сухой кашель, который девушка старалась тщательно скрывать.

— Ты кто? — Том вздрогнул, но тотчас с облегчением вздохнул: женщина остановилась возле синеглазого Джонатана Бердса. Лицо ребенка было усыпано веснушками и легкими расчесами от грибка или экземы.

— Вы это… мне? — испуганно прошептал Джонатан. Он, видимо, был уверен, что выберут кого угодно, только не его.

— Конечно тебе, дурачок, — улыбнулась женщина. Стаббс и Биггерт расхохотались. Следом рассмеялись восьмилетки Энджи Крейтон и Оливер Терн. «Как они все хотят походить на старших», — подумал с отвращением Том. Он снова посмотрел на ограду, и Дженни вновь наградила мальчика неприязненным взглядом холодно-голубых глаз.

— Идем, Джонатан. Давайте уладим формальности, миссис Коул, — сухо кивнула Эмма Сполдинг.

— Да-да, конечно, — согласилась директриса.

Щуплый Джонатан сделал шаг вперед. Дама улыбнулась и бросила на Риддла странный взгляд. Том поморщился и стал рассматривать отражение в луже голых деревьев. Многочисленные рваные облака напоминали рассыпанные хлопья овсянки в ледяном сером небе. На душе было неприятное чувство, будто он обречен снова встретиться с холодной и властной миссис Сполдинг.