Темный мир
Шрифт:
— Да я что, дурак, что ли, по-вашему, Иван Сергеевич? — хмыкнул Сеченов. — Ещё я на пациентов деньги не тратил! Видимо, Дмитрий просто забыл, что у него осталась заначка. Верно я говорю?
— Д-да, — прикрыв лицо, прошептал Шевкунов. Похоже, он был настолько шокирован, что с трудом сдерживал слёзы. — Да, оставались какие-то гроши. Надеюсь, этого хватит.
— Не будем больше разыгрывать эту сцену, господин Кораблёв, — обратился к главному лекарю я. — Деньги есть, болезнь есть. Работаем!
Теперь у Ивана Сергеевича просто нет повода отнекиваться. Хотя вся наша троица лекарей
— Ложитесь на кровать, Дмитрий, — попросил я. — Весь процесс продлится примерно полчаса или час.
Мы окружили мужчину со всех сторон, и я принялся объяснять коллегам, на что нам стоит обратить особое внимание.
— Господа, предлагаю вам заняться лечением внешних проявлений, — заявил я. — Другими словами, вы уберёте симптомы, а я потружусь над тем, чтобы загасить саму причину заболевания.
— Вижу, что у него резко выражено воспаление глазного яблока, — отметил Сеченов.
— Не совсем, — поправил его я. — Проблема не в глазном яблоке. Это — обычный конъюнктивит. Слизистая, окружающая глаз, тоже остро реагирует на свет. Но глаз — структура очень хрупкая. Она потребует больших расходов магической энергии. Предлагаю поступить следующим образом. Кто-то из вас возьмёт на себя глаза, второй же займётся наружными слоями кожи. А я сконцентрируюсь на более глубоких структурах.
— Я неплохо знаю, как устроен глаз, — сказал Сеченов. — И магии мне хватить должно. У меня четыре витка. Этого должно хватить с запасом.
— В таком случае я возьму на себя кожу, — не без труда согласился Иван Сергеевич. — Не знаю, что вы задумали, Алексей Александрович, но я вам доверяю. Попробуйте. Быть может, когда-нибудь напишем в соавторстве научную статью об этом случае.
Ишь какой хитрый! Уже примазался. Хотя пару минут назад наотрез отказывался лечить этого пациента.
Мы приступили к работе. Сеченов принялся восстанавливать ткани, окружающие глаза. Как только Иван прочистил носослёзные каналы, у Дмитрия тут же потекли сопли. Это — абсолютно нормальная ситуация. Так и должно быть. Дело в том, что глазница и нос сообщаются за счёт этого канала. Видимо, он был забит из-за воспаления, а теперь оказался полностью прочищен.
Можно понаблюдать, как плачет любой здоровый человек, и обнаружить, что у него тоже начинают течь сопли. На деле это — не совсем сопли. Это — излишки слёз, которые выходят через ноздри.
Кораблёв тоже неплохо справлялся со своей работой, причём весьма изящно. Его магия аккуратно приводила в порядок воспалённые кожные покровы.
Моей же задачей было — успокоить иммунитет. Ведь именно он стал причиной всех проявлений этого заболевания. Однако мне предстояла по-настоящему ювелирная работа. С одной стороны, нужно подавить активность иммунитета, но с другой — нельзя дезактивировать его слишком сильно. Иначе у Шевкунова разовьётся иммунодефицит, и он начнёт страдать от множества других патологий. Скорее всего, от бактериальных, вирусных и грибковых инфекций. И это — лишь верхушка айсберга.
Это я ещё не говорю про дисбактериоз и нарушение баланса в других системах органов.
Когда
Вся наша троица довела дело до конца. Рубцы с кожи Дмитрия Шевкунова полностью убрать не удалось, но Кораблёв всё же смог частично спрятать их.
Всё-таки мы — не пластические хирурги. О красоте и эстетике лекари вроде нас заботятся в последнюю очередь. Главное, чтобы человек выжил и мог улучшить качество своей жизни.
— Я в неоплатном долгу перед вами, — поблагодарил нас Дмитрий, когда мы закончили процесс лечения. — Не могу поверить, что моё здоровье оказалось хоть кому-то небезразличным.
— Скажите спасибо лекарю Сеченову, — хмыкнул Кораблёв. — Если бы не он, мы бы уже отсюда уехали.
Однако сам Иван не стал дожидаться благодарностей от пациента. Он молча покинул дом и вернулся в карету. Я же объяснил пациенту, что на этом его лечение не заканчивается. Оставил ему несколько противовоспалительных мазей и сказал, как часто он должен посещать нашу амбулаторию.
А делать ему это придётся часто. Нашего лечения хватит на пару месяцев — не больше. Однако я смогу восстановить его полностью, когда мы сможем изобрести глюкокортикостероидные препараты. Вот уж их эффекта точно хватит, чтобы надолго снимать воспаление кожи.
— Иван Сергеевич, — обратился я к Кораблёву, пока мы шли к карете. — Попросите своего друга, чтобы он объяснил остальным жителям села ситуацию. Если Шевкунова продолжат гнобить, ничем хорошим это не закончится. Ему работу нужно искать, иначе он не сможет оплачивать наши консультации.
— А что, Сеченов не планирует платить за него вечно? — усмехнулся Кораблёв. — Ладно, я попробую. Но люди так быстро не адаптируются. Сами знаете, жители сёл и деревень очень суеверны. Да чего уж тут говорить? Даже я купился на эту байку. Хорошо, что вы вовремя обратили внимание на его кожу. Если бы мы убили невиновного… Я бы себе этого никогда не простил.
А между тем у нас до сих пор остаётся проблема ненайденного некроманта. Да где же этот ублюдок прячется?
— Мы ещё собирались заглянуть в Северку, — напомнил главному лекарю я. — Посетим последнего долгожителя. Ехать тут недалеко. Минут тридцать через лес.
— Хорошо, — кивнул Кораблёв. — Сегодня в амбулатории нас всё равно не ждут, так что можем позволить себе немного насладиться природой.
По дороге в Северку я решил спросить Сеченова о том, что меня заинтересовало ещё в доме у местного «вампира».
— Иван, — прошептал я. — Мне очень понравился твой поступок. Но мне интересно, зачем ты это сделал? Ранее за тобой такого не наблюдалось.
— Хм, — промычал он. — Ну не тебе же одному геройствовать, верно? Полгода назад я бы не стал этого делать. Честно. Но после того как мы с тобой начали совместную работу, я понял, что дело ведь не только в деньгах. И даже не в клятве лекаря. Плевать на все эти ограничения. Мы — лекари по призванию. Мы рождены такими. Наверное, неправильно выкачивать из людей последние гроши и бросать их в беде, когда мы можем помочь, практически при этом не напрягаясь.