Темный огонь
Шрифт:
Продолжай работать, милая. Он собирается сделать попытку познакомиться. Веди себя как обычно. Я буду знать, если потребуется мое вмешательство.
Глубоко вздохнув и медленно выдыхая она вновь склонилась над двигателем, чтобы окончательно его отрегулировать. Во время работы она не отвлекалась по сторонам, пока не услышала звук приближающегося автомобиля. Оглянувшись, она увидела мужчину, сидящего за рулём светло-синего "Мустанга". По звуку работы двигателя она сразу определила, что он сильно перегрелся.
Закрыв капот, она встретила гостя. "Ничего себе. Эта штука может ездить, не так ли?"
Человек развернулся на водительком
По каким-то непонятным причинам Расти не хотелось до него дотрагиваться. Она могла чувствовать страх овладевающей ею, заполняющий ее. Она заставила себя улыбнуться и вытерла ладонь о джинсы.
– Извините, я немного испачкалась, - пояснила она.
– Похожа на одну из машин Темных Трубадуров. Вы член группы?
В его голосе сквозило настоящая заинтересованность и намек на эмоцию, которую она не смогла опознать. Расти приподняла подбородок, в ее зеленых глазах несомненная подозрительность.
– Зачем спрашиваете?
– Я - их поклонник. У Дезари - райский голос,- ответил мужчина, улыбаясь еще шире. Когда она молча продолжила оценивающе его рассматривать, он вздохнул.
– Я - репортер.
Она состроила рожицу.
– Тогда вы знаете, что я не член группы. Она подняла свой ящик с инструментами.
– Я - их механик.
Он огляделся.
– Где их лагерь? Я излазил здесь все дороги, но так и не нашел. Я знаю, они где-то рядом.
– И вы думаете, что я по доброте душевной все вам расскажу?- рассмеялась она.
Даже глубоко в земле, на расстоянии миль, Дарий почувствовал, как его тело содрогнулось и затвердело от звука ее смеха. Она была как беззаботный ребенок, живя настоящим, не оборачиваясь на прошлое и не заглядывая в будущее. В нем стал расти зверь, борясь за освобождение. Клыки во рту удлинились до смертоносной остроты кончиков. Он знал, что – опасен, он всегда был опасен, но сейчас, когда Темпест так близко к другому мужчине, он пересек черту самоконтроля. Другой причины для существования у него не было, и он не бросит ее. Никогда.
– A за деньги? Теперь улыбка репортера сияла, а взгляд - тяжелый как камень, и что-то хитрое в нем.
– Ни за что,- немедленно отказалась она, несмотря на то, что денежки бы ей не помешали.
– Я не предаю людей ни за деньги, ни как-нибудь еще.
– Я слышал кое-что странное о группе. Может вы, по крайней мере, подтвердите или опровергните некоторые из слухов?
Темпест поставила свой ящик с инструментами на пол маленькой спортивной машины.
– Зачем? Вы, люди, придумаете, что взбредет в голову. Напишите и напечатаете, не обращая внимания, если это кого-то ранит.
– Всего пару вопросов? Правда, что они спят днем и бодрствуют ночью? Что у них всех какая-то странная болезнь, которая не позволяет им выходить на солнце?
Темпест взорвалась от смеха.
– Это так похоже на репортеров. Вы, должно быть, работаете в одной из этих желтых газетенок. Где вы, идиоты, набираетесь подобной чуши? У вас должно быть очень живое воображение. Не могу сказать, что была рада познакомиться, мистер Бродрик, а теперь мне пора ехать.
– Подождите. Бродрик схватился за дверь машины, прежде чем она успела ее закрыть.
– Если я не прав - так и скажите. Мне
– То есть, если я скажу правду, вы обязательно ее напечатаете, не придумывая какую-то новую сенсационной историю, лишь бы продать свою газетёнку.Ее зеленые глаза вспыхнули в него в чистой проблеме.
– Конечно.
– Прямо сейчас, группа вместе с их телохранителем на пешей прогулке. Они на прогулке в горах уже больше часа или около того. Мы должны быть в дороге уже этим вечером, если хотим успеть к следующему выступлению вовремя, поэтому они решили в последний раз прогуляться. Потом мы пообедаем и уедем.
Напечатайте это, мистер Репортер. Немного приземлено, но брюки они одевают по одной штанине за раз, как все обычнее люди. У Расти было обостренное чувство преданности, а Дарий и его семья единогласно поддержали ее. Если бы пронырливый журналист, подобный этому, заподозрил бы их в чем-то экстраординарном, она была не против немного приврать, даже не смотря на свои собственные сомнения насчет группы.
– Ты видела их час назад? Спросил Бродрик.
Расти многозначительно глянула на часы.
– Приблизительно два часа назад. И сейчас я ожидаю их появления в любой момент. Они будут ожидать, что весь их транспорт на ходу, так что мы сможем отсюда уехать. Сомневаюсь, что кто-то из них будет загорелым – они, как и все остальные, используют солнцезащитный крем, насколько я знаю, - но если нет, я вам позвоню. Что-то еще?» Она излишне сильно хлопнула дверей машины. «Если вам интересно, Дезари часто подвергается нападению москитов. Она использует средство против комаров вместе с солнцезащитным кремом. Хотите знать марку?
"Отлично девочка," одобрил Дарий, в своем сознании она чувствовала, что он гордится ей.
– Да ладно вам,- запротестовал Бродрик, - перестаньте. Я просто делаю свою работу. Вы же знаете, что она – новость. Бог ты мой, да ее голос подобен ангельскому. Все крупные звукозаписывающие компании мечтают заключить с ней контракт, а она все еще играет в маленьких клубах. Она могла бы зарабатывать миллионы.
Расти снова рассмеялась.
– А почему вы уверены, что она не зарабатывает? Неужели так ужасно, что она делает то, что ей нравиться? Она – артистка. Она любит ощущать близость маленькой толпы. Это не то же самое, что огромный стадион; там она не может достичь подобной связи со слушателями. И уж точно такой связи не будет в студии звукозаписи.» Информация приходила к ней прямо из разума Дария. Она взглянула на Бродрика. «Мне вас жаль. Вы, должно быть, ненавидите свою работу, роясь в людских жизнях и не понимая по-настоящему – кто они такие. Знаете, деньги – это еще не все.
Бродрик решительно положил руку на дверь.
– Возьмите меня с собой в их лагерь. Представьте меня. Если бы я смог получить эксклюзивное интервью, это бы сильно помогло моей карьере.
– Ни за что,- отрезала она.
– Я вас не знаю, и вы задаете довольно глупые вопросы. Любой приличный репортер придумал бы что-то получше, чем, спит ли Дезари днем. Если бы вы выступали до двух ночи, потом еще пару часов встречались с людьми, в том числе и репортерами, вы бы тоже, наверное, хотели спать. Так что за тупой вопрос это был?» Расти добавила в голос столько презрения, сколько смогла.
– Вот что я вам скажу. Когда решите спросить о чем-то стоящем, я посмотрю, чем смогу помочь. Но я отказываюсь рисковать своей работой из-за какого-то идиота.