Темный Патриарх Светлого Рода 4

Лисицин Евгений

«Вспомни всех нас, когда истечёт время звёзд».

Глава 16

Подарок дорогих девушек мне понравился, на лицо сама собой наползла улыбка.

— Обещаешь? — спросила Реико, обняв меня сзади.

— Непременно, — я погладил её по ушастой голове, а потом обниматься полезли и сестрички.

К чему это в итоге приведёт было ясно с самого начала. Меня попросили подождать и вернулись уже в крайне вызывающих нарядах. Уж не знаю зачем — всё равно снимать. Хотя вид и правда, замечательный. Грудастая блондинка в ультракоротком

сарафанчике, подчёркивающим белое кружевное бельё. Тёмненькая в чёрном корсете с юбкой, так что грудь ничего не закрывало, и чулочках. И конечно белочка в узкой джинсовой микро юбке, больше похожей на тканевый поясок, причём уже без белья. Спортивный топик очень выгодно подчёркивал объёмную грудь. И у всех в глазах горело пламя.

Реико забыла, что вымоталась после турнира и активно участвовала, в том числе и помогая двум другим. Тома опять вытащила всяких заумных вспомогательных штуковин и тестировала их на всех вместе.

В этот раз последней оказалась Амелия, рухнув сверху на белочку, которая томно постанывала и едва шевелилась. Энергии у них уже ни на что не оставалось, даже в душ зайти. В моих объятиях заснула Тома, которой ещё хватило сил заползти на грудь.

— Очень спокойно, — объяснила она свой поступок. — Нет ничего лучше…

Хм… отголосок ауры пустоты просачивается? Ужасная бездна, ничто, сила конца… само собой в ней и абсолютное спокойствие. А может все дело в том, что ощущает себя в безопасности рядом со мной. Я рад, что они простили мне ту поспешность. И я старался дать им всё, что тихо желала их душа в ситуации, когда любимый отец их предал. И не только собственную семью — империю, пантеон богов, саму жизнь. Последнее может быть под вопросом: он возможно и не знает о демонах, но я сомневаюсь.

У моих жён есть семья, дом, сила, покой. А если всё пойдёт совсем плохо — выкину их за границы этого мира: Кармит заметит и заберёт. Сейчас мне даже не проблема выбраться, для этого не нужно лететь к границе этой микровселенной, просто лично я умру при переходе.

Но, надеюсь, всё будет хорошо и в этом мире будет сильный род Альба.

Жёны мирно засопели в огроменной мягкой кровати, совершенно точно рассчитанной на высших аристократов, за которыми бегает толпа прелестных девушек. Было очень лень вставать, отпуская мою вкусно пахнущую принцессу, но всё же тихо поднялся и, накинув шёлковый халат, вышел к Ханне.

— Даже жаль, что столько стараний пропадает, — поцокала она, помешивая коктейль, сидя за столиком у барной стойки.

— Как же зря? Им нравится, это главное, — заметил я, садясь напротив. — Ты эту штуку сделала?

— А, не, из местного намешала, — она протянула мне. Лучший бариста во вселенной, а тратит жизнь на бытие Хранителем Жизни. Такой талантище пропадает на терраформинг планет…

Ханна засмеялась, видимо что-то прочитав в моём взгляде. А после достала коробочку с какой-то рыбой. Ну… вроде рыба и рыба, немного магическая, но человеку есть можно.

Приготовила она её прямо на тарелке собственной силой. Вышло вкусно, кости легко вышли вместе с позвоночником, так что ничего не мешало жевать. Нежная, в меру жирная, с ярким вкусом.

— Ладно, дорогая жена, я сдаюсь, —

покачал я головой. — И причём тут травка?

— А может это она и есть? — лучезарно улыбнулась она.

— Ты можешь невероятно многое, при желании и сделать растение, на котором вырастет похожая на мясо органика, — покачал я головой. — Но ты бы не делала этого здесь, даже если бы смогла. И уж точно не так быстро.

— Всё-то ты знаешь, — она подошла ко мне мягкой походкой и устроилась на коленях, расслабившись. — А ведь рыбка крайне ядовита. Точно ничего?

— То есть ты искала, как меня отравить? — удивлённо спросил я. — Вещества, что меня возьмут?

— Не без этого, — сладко пропела она на ухо, куснув его. Я уж думал, сейчас откусит и захрустит, но нет, просто губами. Температура её тела была немного повышена, а пульс самую малость учащён. — Травка — энергетик, жутко сильный. Я сделала и добавила как приправку. Нашему Хорсу тоже отдала попробовать. Думаю, их проймёт, меня вот взяло. В общем, сегодня не спим!

Накрыв нас глушащим куполом, Ханна потребовала всего моего внимания в гостиной. Лицо постепенно принимало выражение чистого удовольствия, за всю ночь она так и не разорвала телесный контакт. Когда окончательно удовлетворили похоть, просто лежали в обнимку. Я разглядывал подаренное украшение, что оставил на столике, и улыбался.

— Мне страшно, Гилен, — тихо сказала хранительница, увидев надпись. — Не думаю, что я могу взглянуть на конец. И не потому, что меня могут убить… просто не смогу взглянуть.

Я обнял хранительницу крепче, и она повернулась, обхватив меня так, что хрустнули рёбра.

— Побольше бы таких как ты.

— Слепых орудий с потерянным компасом и стёртым прошлым… — мрачно вздохнул я, и Ханна удивлённо уставилась на меня, подняв глаза. — Ещё скажи, что это неправда? Прежнего Гилена давно уже нет.

— Осталось самое главное, твоя любовь к жизни и самоотверженность ради тех, кто любит тебя, — Ханна подтянулась повыше, и теперь обхватила шею. Приятно, безумно приятно, пожалуй.

— Раз уж у нас такой вечер… расскажи настоящую историю моего происхождения, а не ту подделку, что я кое-как для себя создал. Хах, кажется, та травка всё же проняла меня, только на… сентиментальность, что ли?

— Не такой ты непробиваемый, — мягко сказала она. Я попытался встать, но Ханна удержала. — Лучше так, обещаю рассказать правду. Ты ведь её любишь… но предупреждаю, ты не сможешь снова забыть.

— Говори, — согласился я.

Теперь уже Ханна прижимала меня к своей груди и рассказывала о том… как меня предала собственная раса и за это я её истребил. Драконы малочисленны, мы не слишком плодовитые на счастье миров, где обитаем. Во всём нужен баланс. И всё же… триста четыре собрата. Уже сдавшихся, молящих о прощении и пощаде. Я уже тогда был драконом Пустоты, но усилием воли сделал рывок в силе. Раньше считал, что она мне не нужна.

Ничего не ответил Шие, банально не было слов. Теперь понимаю, глупо винить себя. Всё, кажись, меня отпустило, а хандрить в самых нежных объятиях хранительницы, что когда-либо получал вовсе нельзя. И любимые девушки, спящие в обнимку в соседней комнате, не поймут.