Темный поцелуй

Квин Алиса

Я уселась на стул в коридоре и принялась ждать. Время шло, но доктора все не было. Я нервничала все больше. Особенно в те моменты, когда срабатывала сигнализация, что кому-то стало хуже. В таких случаях в коридоре поднималась небольшая суматоха. Всякий раз у меня самой сердце замирало, но когда я понимала, что это не из-за Алекса, облегченно выдыхала.

Пару раз ко мне возвращалась моя шиза. Но я была так расстроена, что уже не впечатлялась должным образом, просто отмахивалась от зова, как от назойливой мухи.

Внезапно

распахнулись двери, и появился мужчина в синей форме и уставшими глазами.

– Надюша, что у нас нового? – обратился он к девушке за стойкой.

Медсестричка стрельнула в меня глазами и слегка кивнула головой в сторону эскулапа. Я тут же подхватилась со своего места.

– Доктор!

Он посмотрел на меня устало, но я не смутилась.

– Доктор! Я невеста Алексея Леонова, как он?

Доктор сдвинул густые брови к переносице.

– Плохо, – он это так сказал, как будто я у него спросила какая погода. Так обыденно и безнадежно это прозвучало, что у меня навернулись слезы на глаза.

– Что с ним? – тихо спросила я.

– Он в коме, – сказал доктор, что-то просматривая в бумагах, что взял на посту, – мы вынуждены держать его пока в таком состоянии. Он потерял много крови, у него были различные внутренние кровотечения, которые мы с трудом ликвидировали. Ему необходимо переливание, но у пациента очень редкая группа, а в нашем банке нет такого материала на данный момент. Сделали запросы в другие банки крови. Так что ждем. Пока прогнозов никаких делать не могу.

У меня зазвенело в ушах. Казалось, я таки упаду сегодня в обморок.

– Но ведь искусственная кома может сделать его овощем, – прошептала я, вспомнив все, что когда-либо читала по этому поводу.

– Если он вообще выживет, – скептически заметил врач, – но он молодой и сильный мужчина. Все будет зависеть от него самого. От его желания жить.

Домой я возвращалась, не разбирая дороги. Из-за ожидания доктора мое пребывание в больнице затянулось до темноты. Я брела по алее и размышляла, что же могло такого произойти с Алексом? За что, а главное – кто его так? Хотелось время отмотать назад, чтобы выслушать его. Ведь он хотел сказать что-то важное! А если бы я поговорила с ним, возможно, его жизнь не висела бы сейчас на волоске. Это я виновата!

Рыдания сами собой стали вырываться из груди. Слезы катились по щекам, смешиваясь с холодным дождем. Я шла, ничего не замечая вокруг. Вдруг грубая шершавая ладонь накрыла мои губы.

– Попалась, малышка? – кто-то проговорил мне в ухо.

Глава 8

В нос ударил терпкий запах пота и перегара. Я дернулась, но чужая ладонь буквально вжалась мне в губы.

– Не дергайся! – зашипел голос на ухо, буквально утопив меня в ужасе.

Рядом раздался глумливый смех.

– Ты уверен, что эта овца и есть та, кто нам нужна? – спросили из темноты, и из тени дерева выступила тип с мерзкой

рожей.

Овца? При этом сам был похож на какого-то бычару. Но я могла только прожигать нахала злым взглядом. Я дернулась, за что тут же получила под ребро. От боли слезы снова навернулись на глаза.

– Не рыпайся! – предупредил меня тот мужик, что, видимо, получал удовольствие от того, что причинял мне боль, – Иначе хуже будет!

Да куда уж хуже?

Рядом с «мерзкой рожей» нарисовался еще один. Такой же, мягко говоря, не красавчик – нос поломан, кожа на лице испещрена мелкими шрамами. Тип улыбался гнусной, щербатой улыбкой и буквально раздевал меня глазами.

– А она ничего, – пробасил тот.

Меня затошнило. Я вновь предприняла попытку вырваться, замотала головой, одновременно лягнула ногой стоящего позади меня бандита под колено, от души жалея, что обута в кроссовки, а не в сапоги на высоком каблуке. Однако видимо, все-таки ударила довольно сильно. Тип взвыл.

– Стерва!

Рука с моего рта исчезла, и улицу залил мой визг, но тут же захлебнулся всхлипом. Чужая ладонь с силой ударила меня по лицу, я повалилась на землю, хватаясь за горящую щеку и разбитую губу. Рот наполнился соленой кровью.

– Заткнись! – прошипел мужик, нависая надо мной.

Теперь я могла и его рассмотреть. Плоское, будто картонное лицо, нос картошкой, слегка перекошенный рот и ухмылка, в которой не хватало нескольких зубов. И да, мужик был совершенно бандитской наружности и бритоголовый. На миг стало обидно, что тетя Нюра могла подумать, что я и он… о боже! Как вообще такое можно подумать?

– Где он? – бритоголовый наклонился и практически вплотную приблизил свое лицо к моему, обдав тошнотворным запахом.

– Кто? – пискнула я.

– Не зли меня, – прорычал тип, схватив меня за воротник куртки и подняв на ноги.

– Да кто вы вообще такие? Что вам нужно? – боже мой, почему нас никто не видит? Правда на улице темно и дождь идет, а мы на дорожке среди деревьев у торца пятиэтажки. Да нас даже в окно случайно никто не может рассмотреть!

Паника накатывала волнами, затопляя разум и мешая думать.

– Я не буду с тобой церемониться, – выплюнул бритоголовый, притягивая меня еще ближе. Мои ноги потеряли опору.

– Пусти! – прохрипела я, вцепляясь в огромную ручищу, пытаясь отодрать пальцы от своего горла. Сейчас я не только кричать не могла, но говорила с трудом.

– Шеф, а можно мы потом с ней это… ну ты понимаешь, – глумливо проговорил «мерзкая рожа», его дружок довольно заржал.

– Мелковатая, конечно, – подтвердил свое согласие щербатый, – но после пары банок пива сгодится.

Типы снова заржали.

– Мы поделимся, шеф! – пообещал «мерзкая рожа».

Бритоголовый хмуро посмотрел на дружков, перевел взгляд на меня. На этот раз будто оценивая товар. Подумал пару мгновений и, расплывшись широкой улыбкой, кивнул.