Темный поцелуй
Шрифт:
– Не нравится мне твой тон, – обманчиво спокойным голосом произнес Кронос.
Этот тембр был хорошо известен Люсьену, поскольку он сам его использовал, стараясь держать эмоции под контролем.
– Приношу извинения. – Ублюдок. Ничто, помимо оружия, не говорило о том, что Кронос достаточно силен, чтобы вырваться из Тартара и сбросить с трона бывшего Верховного бога, Зевса. А он сумел. Жестоко и коварно, доказав всем сомневающимся, что с ним лучше не враждовать.
– Ты повстречал дикую и неуловимую Анью. – Тихий, как шепот, голос бога плыл в
Страх Люсьена усилился в сотни раз.
– Да, я ее встретил.
– Ты целовал ее.
Руки Люсьена сжались в кулаки – от пьянящих воспоминаний и от ярости, что это ненавистное создание подсмотрело миг его страсти. «Успокойся», – мысленно приказал он себе.
– Верно.
Кронос заскользил к нему беззвучно, как окружающая их ночь.
– Каким-то образом ей удавалось много недель избегать меня. Твоего же общества она сама ищет. Почему? Ты не думал над этим?
– Честно? Не знаю. – Так оно и было. Проявленный к нему Аньей интерес по-прежнему не имел смысла. Пылкость ее поцелуя наверняка была наигранной. Но все же она сумела воспламенить его – его тело, душу и демона.
– Не важно. – Бог приблизился к Люсьену и остановился, пристально глядя ему в глаза. От Кроноса даже пахло могуществом. – Теперь ты должен будешь убить ее.
При этом заявлении Смерть в мозгу Люсьена стал трясти прутья клетки, и Люсьен не был уверен, делает ли это демон из воодушевления или от негодования.
– Убить ее?
– Я слышу в твоем голосе удивление. – Наконец отведя взгляд от Люсьена, бог проплыл мимо, словно разговор окончен.
Кронос слегка задел Люсьена, но этого было достаточно, чтобы опрокинуть его. Люсьена будто машиной сбило. Мышцы свело, дыхание перехватило. Люсьен выпрямился, хватая ртом воздух, и обернулся. Кронос плыл в темноту, готовясь вот-вот исчезнуть.
– Не откажи в любезности, – окликнул его Люсьен. – Ответь, зачем ее… убивать?
Бог молвил не оборачиваясь:
– Она Анархия, несущая беды всем, кто с ней сталкивается. Это достаточная причина. Ты должен благодарить меня за оказанную честь.
Благодарить его? Люсьен сжал зубы, чтобы сдержать готовые сорваться с языка слова. Теперь ему сильнее прежнего хотелось снести Кроносу голову с плеч. Однако он остался на месте, зная, какой жестокой может быть месть богов. Он, Рейес и Мэддокс только что освободились от древнего проклятия, согласно которому Рейес вынужден был еженощно закалывать Мэддокса мечом, а Люсьену приходилось сопровождать душу друга в ад.
Проклятие смерти было ниспослано им греческими богами за то, что Мэддокс неумышленно убил Пандору. Насколько худшим будет проклятие титанов, если Люсьен обезглавит их Верховного бога?
Люсьену было плевать на то, что они сделают с ним, но он опасался за друзей. Они уже перенесли столько страданий, что их хватило бы на сотни жизней.
Все же он произнес:
– Я не желаю совершать это деяние. – «И не стану». Он подозревал, что уничтожение прекрасной Аньи само по
Кронос как будто не двинулся с места, но мгновение спустя оказался стоящим прямо перед Люсьеном, пронзая его, точно мечом, взглядом своих ярких потусторонних глаз. Он протянул руку – и Коса замерла у шеи Рейеса.
– Сколько бы времени это ни заняло, воин, и каких бы действий ни потребовало, ты принесешь мне ее мертвое тело. Ослушаешься моего приказа – и ты, и все, кто тебе дорог, будете страдать.
Бог исчез в слепящем небесно-голубом свете так же быстро, как и появился, и все вокруг пришло в движение, словно никогда и не замирало. Люсьен никак не мог восстановить дыхание, понимая, что один взмах руки Кроноса мог забрать – и забрал бы – жизнь Рейеса.
– Что за черт? – проревел Рейес, глядя по сторонам. – Куда она подевалась?
– Она же только что здесь была! – воскликнул Парис, сжимая в руке кинжал.
«И ты, и все, кто тебе дорог, будете страдать», – сказал Кронос. Это не хвастовство, а истинная правда. Стиснув кулаки, Люсьен проглотил подступившую к горлу желчь.
– Давайте вернемся в клуб и насладимся остатком вечера, – только и сказал он. Ему требовалось время все обдумать.
– Эй, погоди-ка секунду, – начал было Парис.
– Нет, – качнув головой, отрезал Люсьен. – Тема закрыта.
Мгновение долгое, как вечность, они молча таращились на него, потом согласно кивнули. Люсьен прошел мимо них, ни словом не обмолвившись ни о божественном визите, ни об исчезновении Аньи. И внутри клуба он продолжал хранить молчание. Воины разбрелись кто куда, не переставая бросать на него озадаченные взгляды.
Но проходящего мимо Рейеса Люсьен задержал.
Тот резко остановился и посмотрел на друга с удивлением.
Едва заметным жестом Люсьен указал на столик у дальней стены, который они занимали прежде. Рейес понимающе кивнул, они прошли туда и сели.
– Выкладывай, – велел Рейес, откидываясь на стуле и будничным взглядом обводя танцплощадку, будто они просто погоду обсуждают.
– Ты изучал Анью. За чье убийство она заслужила заключение? И почему?
Оглушительная музыка служила насмешливым фоном их разговору. Лучи света переливались на бронзовой коже и в темных как ночь глазах Рейеса. Он пожал плечами.
– В прочтенных мною пергаментах говорится лишь о том – кого, не называя причин. Айаса.
– Я его помню. – Люсьену никогда не нравился этот заносчивый ублюдок. – Вероятно, он это заслужил.
– Когда она убила его, он был Капитаном Бессмертной Гвардии. Подозреваю, что Анья учинила какой-то беспорядок, Айас намеревался арестовать ее – и они схватились.
Люсьен удивленно моргнул. Самодовольный, эгоистичный Айас занял его место? До открытия ларца Пандоры Люсьен был Капитаном – хранителем мира и защитником Верховного бога Олимпа. Однако когда в него поместили демона, он перестал соответствовать этому высокому посту и с него сняли обязанности. А потом его и помогавших ему воинов и вовсе изгнали с небес.