Темный посредник 3
Шрифт:
— И какой в этом прок?
— Политика. Слишком многое упирается в политику и межродовые распри. Вахрамеевы тесно связаны со своими английскими родственниками, а Орловы пытаются препятствовать их влиянию.
Я вспомнил про семейство Хосейни, о котором рассказывала Екатерина — ещё одна персидская банда, чьи корни находятся в Герате. Значит, Вахрамеевы их крышуют — как иначе княгиня так быстро узнала, что Вера — у них? Значит, гипотетически, они могли стоять и за нападением на школу.
Не скажу, что мир для меня перевернулся вверх ногами. Я знал, что и Вахрамеевых, и Орловы
— Всё ради интересов семьи, — сказал я, вспомнив слова Екатерины. — Для вас, аристократов, люди — что скот, который можно пустить на убой, если очень надо.
— Я и хочу это изменить! — с жаром проговорил Вадим. — О чём я тебе твержу? Я вижу, мы с тобой одних взглядов, хотим одного и того же. Несмотря на свой молодой возраст, ты уже многое понимаешь. Признаться, сам я в шестнадцать лет только начинал интересоваться данными темами.
Вот к чему он клонит. Ну я сразу подумал, что к этому придём.
— Так, ладно, давайте без абстрактных рассуждений, — прервал я его. — У меня есть цели. Вахрамеевы обещали дать то, что мне нужно, поэтому я на них работаю. Взгляды тут не имеют значения. Единственное, в чём я с вами солидарен, так это в том, что многим из аристократов место на электрическом стуле. Вот только, боюсь, это так и останется пустыми разговорами: руки у вас коротки. Княжеским семьям в нашей стране принадлежит абсолютно всё, а потому против них вы не пойдёте.
— Скажи, Денис, что тебе нужно? — сменил тему Вадим. — Да, я знаю, ты хочешь отомстить, и про похищенную девушку знаю. Олеся рассказала. Но что тебе нужно в долговременной перспективе?
— Исчезнуть, — ответил я. — Оказаться там, где меня никто не найдёт. Хочу, чтобы про меня все забыли, а дальше видно будет.
— Понимаю, — кивнул Вадим. — Тебе даны большие силы, а вместе с тем свалилось тяжкое бремя. Наверное, это непросто, особенно для совсем молодого человека, вроде тебя.
«Да ты не капитан Орлов, ты — капитан очевидность», — подумал я. Его сочувствующая мина меня начала раздражать. Какое-то лицемерие сквозило в его словах.
— Позволь помочь тебе, — предложил капитан.
— Чем же?
— Советом. Не стань таким, как они — те, кого ты ненавидишь. Не позволяй втянуть себя в их грязные дела. Это произойдёт незаметно, а потом будет слишком поздно. Человек с твоей силой может совершить много зла в мире. А ты ведь не хочешь пойти этим путём? С другой стороны, ты можешь помочь благому делу. Я не требую от тебя моментального решения. Просто подумай над моими словами.
—
— Как с тобой связаться?
— Если нужно будет, я сам свяжусь.
— Хорошо. Я дам тебе частоту. Если надумаешь связаться со мной, выйдешь на этот канал.
Я всё меньше желал сотрудничать с Вахрамеевыми, и подумал, что новые контакты могут пригодиться, если Вахрамеевы решат кинуть меня или если наши интересы и взгляды разойдутся. Поэтому я согласился, тем более, от меня пока ничего не требовалось.
— Знаешь, обстановка сейчас в стране непростая, — проговорил капитан, записывая на бумажке частоту и кодовое слово. — Армейские части восстали по всей империи. Если тут, в Москве, офицеры держат людей в узде, то где-нибудь на Урале или в Сибири, дела обстоят гораздо хуже. Солдаты, почувствовав свободу и безнаказанность, начинают терроризировать и грабить мирное население, некоторые офицеры объявляют себя губернаторами. Я пытаюсь, что-то сделать с этим, пытаюсь договориться, объединить людей, — он протянул мне бумажку. — Запомни и уничтожь. Так вот, нужно сильное центральное руководство, нужен тот, кто возьмёт на себя бремя лидерства. А ещё нужна идея, понимаешь? — Вадим поднялся со стула и протянул мне руку. — В общем, рад был с тобой познакомиться. Вижу, ты — парень неглупый, рассудительный. Поболтал бы ещё, да боюсь, дел много.
Я тоже встал и ответил рукопожатием.
— Удачи, Денис, — сказал напоследок капитан. — И помни мои слова.
Когда я вышел из комнаты, меня встретила Светлана. Она стояла у стены напротив двери и, скрестив руки на груди, грозно взирала на меня. Она последовала за мной, чтобы проводить до выхода.
— Мы с твоим командиром нашли, кажется, общий язык, — сказал я, когда мы спускались по лестнице, — так что придётся тебе отложить свою месть на потом.
Светлана ничего не ответила.
— Ты веришь в то, что он говорит? — спросил я. — Ты, наверное, из простых?
— Нет, — ответила девушка.
— Что именно «нет»: первое или второе?
— Я не из простых. Знаешь, вообще, с кем разговариваешь?
— Ну?
— Я — Светлана Орлова, дочь Андрея Олова, покойного главы рода.
Я аж присвистнул:
— Большие люди, однако.
Мы вышли на улицу, я попрощался со Светланой и пошёл в расположение роты. Уже стемнело. Фонари здесь не горели — только прожекторы, освещающие подходы к зданию гвардейской части. Было тихо. Даже взрывы смолкли.
Я был рад, что поговорил с капитаном Орловым. Теперь я знал, кто он такой и чего хочет и, признаться, намерения его меня удивили. А когда я узнал, что с Олесей всё в порядке (вряд ли у Вадима был резон врать про неё), то и вообще камень с души упал. Я не одобрял поступок Олеси, но это её жизнь, её путь, и я ничего не мог с этим сделать.
А вот открывшаяся тайна Вахрамеевых напрочь отбила желание дальше сотрудничать с ними. Если сказанное — правде, если Вахрамеевы действительно организовали резню в школе, то это не должно остаться безнаказанным. Вот только я сомневался, что Вадим сможет покарать их. А если копать глубже, то, наверняка, в каждом крупном роду можно найти того, кто замешан в грязных делах.