Темный рай
Шрифт:
– Отлично! – Рафферти сплюнул и выбрался из кабины, с грохотом захлопнув за собой дверцу.
Мэри тоже открыла дверцу со своей стороны и высунулась наружу, позабыв в пылу перепалки с Джеем Ди, что осталась босой. Скользя и покачиваясь, она обошла радиатор застывшего на крутом склоне горы грузовика. Грязь и сухие листья просачивались между пальцами ног. Зип выскочил из кузова и с довольной мордой бросился в лес в поисках захватывающих приключений.
– Отличное водительское мастерство, Рафферти! – усмехнулась Мэри.
– Мэри Ли, – предостерегающе поднял указательный
– Ты вне себя? Да в меня стреляли, меня похитили, напугали так, что я чуть не описалась, а потом провела целый час в размышлениях, успеет ли кто-либо добраться до этой хижины, прежде чем местный Рэмбо одним из своих чудовищных ножей снимет с меня кожу заживо, чтобы сделать из нее приятненький модный абажурчик! Если уж у кого и есть право быть злым, так скорее всего оно остается за мной!
Джей Ди подскочил к Мэри и склонился над ней, точно башня.
– У тебя здесь нет никаких прав! – проревел он. – Ты – нездешняя. Я сказал тебе: держись подальше!
– А я тебе сказала, чтобы ты и не пытался мной командовать! – заорала в ответ Мэри, обеими руками пытаясь как можно сильнее толкнуть Рафферти в грудь.
Он машинально отпрянул, лишив тем самым Мэри равновесия. Пронзительно вскрикнув, она, падая, ухватилась за колени Джея Ди. Обескураженный и тоже потерявший равновесие, Рафферти рухнул, точно подрубленная секвойя, и оба, в сплетении рук, ног и тел, покатились вниз по склону, вопя, ругаясь, чертыхаясь и осыпая друг друга проклятиями.
Они остановились лишь тогда, когда угодили в большую яму, не докатившись всего нескольких метров до торчавшего из земли огромного, покрытого мхом валуна. Мэри оказалась внизу. Джей Ди приподнялся над ней, и лицо Мэри оказалось как раз между его локтей, погрузившихся в мягкую влажную почву.
Мэри уставилась на Рафферти, хотя ей пришлось усиленно поморгать, прежде чем взгляд ее глубоких синих глаз прояснился и принял сосредоточенное выражение. Веточки и листья запутались в ее волосах, на щеке темнел синяк. Губы были полураскрыты, из груди вырывалось прерывистое дыхание. Желание, все последние дни так упорно одолевавшее Джея Ди, наконец прорвалось наружу.
Воздух вокруг них, казалось, мгновенно раскалился, стал плотным и благоухающим живым запахом проснувшегося леса. Взгляды их встретились, и ни один не отвел глаз. Джей Ди слегка пошевелился, испытывая реакцию Мэри. Она затаила дыхание. Глаза широко раскрылись. Она не сделала ни единого протестующего жеста.
– Ты сводишь меня с ума, черт тебя побери, Мэри Ли! – прошептал Рафферти, и в самом деле теряя разум от желания обладать ею. И не важно, что Мэри ему не подходит. Ничего теперь не имело значения, кроме желания.
Мэри хотела было не согласиться, но тут же сама себя оборвала. Она не смогла соврать себе, сказав, что не хочет близости с Джеем Ди. Она ее хочет. Она хочет Джея Ди каждой клеточкой своего тела. Желание пылало в ней, светилось во взгляде и поражало своей силой. Мэри была не из породы людей, живущих по воле собственных гормонов. Она не могла просто так вскочить
– Я не хочу тебя здесь, – пробормотал Джей Ди, наклоняясь над ней. Опершись на локоть, он свободной рукой откинул назад упавшие на лицо Мэри сбившиеся пряди волос. Дыхание его стало прерывистым от соприкосновения с грудью Мэри. – Я бы не хотел, чтобы это произошло здесь, но я так сильно тебя хочу, что терпеть больше не в силах. Я хочу тебя сейчас. Прямо сейчас. Ты не попытаешься остановить меня на этот раз, Мэри Ли?
Тут не было вызова – тут был последний шанс Мэри. На мгновение между ними повисла дрожавшая напряжением пауза. Джей Ди смотрел прямо ей в глаза, взгляд его был полон желанием и страстью. То же самое испытывала и Мэри. Следует ли остановить Рафферти? Хочет ли она этого?
Мэри медленно кивнула. Джей Ди поцелуем скрепил неизбежность судьбы. Время и пространство перестали существовать…
Сознание постепенно возвращалось. Мэри попыталась успокоить дыхание, что оказалось задачей не столь простой и потребовало некоторого времени. Когда она пришла к выводу, что ей это все-таки удалось, Мэри решилась открыть глаза. Веки, казалось, налились свинцом, и потребовалось немыслимое усилие воли, чтобы заставить их подняться. Ее открывшемуся взору предстало ухо Джея Ди. Рафферти бесчувственно лежал на Мэри.
– Мы все еще живы? – в благоговейном страхе спросила она.
Джей Ди медленно поднялся. Грудь его тяжело вздымалась, к волосам на груди прилипло несколько прошлогодних листьев. Мэри ласково стряхнула их.
Джей Ди внимательно изучал Мэри, вгоняя ее в краску и принуждая отвести взгляд. На щеке у Мэри красовался синяк. Рафферти никак не мог вспомнить, был ли он там прежде. В спутанных волосах застряли листья, крошечные веточки и комья земли.
Господи всемогущий! Они оказались посреди леса, обнаженные, на ковре из мокрых опавших листьев.
Джея Ди захлестнула волна смущения. Никогда он еще не терял над собой контроль. Хладнокровие всегда было для Рафферти вопросом чести, зароком, который он дал себе и держал все прожитые годы. Джея Ди коробило при мысли, что он мог забыть все эти трудные уроки жизни, стоило ему только расстегнуть «молнию» на джинсах.
Теперь на него смотрела Мэри Ли – смотрела во все глаза, испытующе. Мэри Ли – чужачка. Мэри Ли – наследница Люси Макадам.
Господи, Рафферти, о чем ты только думал? Джей Ди резко оторвался от Мэри, рывком натянул штаны и застегнул «молнию». Мэри следила за Рафферти, и внутри у нее точно застыла огромная мертвенно-ледяная глыба. Слишком поздно она поняла, в чем заключается коварство «дикого, горячего, необузданного, безумного секса»: потом, когда прекращает свое действие новокаин возбуждения и страсть гаснет, тебе остаются лишь боль и проблемы, с которых все и началось. Рафферти в его драгоценных горах Мэри не нужна. Глядя на нее, он не сможет не думать о Люси, Брайсе и всех прочих, пытавшихся отнять у Джея Ди его родную землю.