Тёмный секрет успеха
Шрифт:
– Зеленова, – оторвала взгляд от журнала классная, – потрудись рассказать остальным, что такого увлекательного ты увидела на парте Михеева и Ковалева.
– Они держат колбу с порошком над горелкой, – опустила глаза и со сбивчивым дыханием ответила Лилька. – Я объяснила, что нельзя нагревать сосуд над открытым огнем, если в нем находятся ядовитые вещества.
– Стукачка, – шепнул Михеев и стащил Лилькину тетрадку для лабораторных работ с парты.
– А ты чего пырешься, Мгимо! – скривился в мою сторону Ковалев.
В пятом классе я сдуру ляпнула, что мечтаю учиться в МГУ. С того дня ко мне
– Зеленова, раз ты так много знаешь о ядах и так хорошо умеешь объяснять, – приложила к носу бумажный платок классная, – выходи к доске. Покажи остальным, как следовало выполнять задание.
Лилька встала. Я проводила ее взглядом и обернулась. Задняя парта с воодушевлением списывала лабораторную. Весь остальной класс наблюдал за опытом возле доски. Слово «яд» пульсировало и распирало во рту, как наболевший зуб. Я раскрыла тетрадь на середине и, придерживая бумагу возле скрепок, вырвала двойной листок. Никто не обратил внимания на треск. Отгоняя подступающую тучу мыслей, я высыпала на листок половину содержимого колбы. Как во сне руки сами завернули бумагу. Я наклонилась к сумке, чтобы положить сверток в потайной кармашек. То ли от паров яда, то ли от нервного напряжения, в глазах помутилось. Я подняла голову и не сразу разглядела, кто надо мной стоит.
– Что ты делаешь? – прошептала Лилька, отодвигая стул, чтобы сесть.
– Ищу носовой платок.
Запихнув листок с порошком во внутренний карман, я принялась шарить по дну сумки. Вытащила белый прямоугольник, приложила его к носу. Лилька подняла бровь и покосилась в мою сторону. Только сейчас я заметила, как сильно дрожат мои руки.
После школы мы с Лилькой дошли до поворота. Она вытащила карманную Камасутру, подарок от мальчиков, и запустила ею в мусорный бак. Мой экземпляр остался в пакете со сменкой.
– Лучше выкини эту гадость, а то еще папа увидит…
– Не увидит. Я спрячу ее в ящик с нижним бельем, он туда ни при каких условиях не полезет.
– У меня в доме нет неприкосновенных мест, – вздохнула Лилька, но тут же пожала плечами: – Да и зачем она нужна?
– Я сохраню. Какая-никакая, а память о школе.
И неплохое пособие по взрослой жизни, но эта мысль уже не для Лилькиных ушей. Несмотря на сомнение, отразившееся на ее лице, Лилька, как обычно, чмокнула меня на прощание в губы. Глупая девчачья привычка. Папа всегда меня за нее ругал и обещал, что я обязательно чем-нибудь заражусь. Он запрещал мне целоваться со всеми подругами, кроме Лильки. Для нее он делал исключение. Думаю, причина этому не стерильная чистота ее губ, а уважаемые в городе родители. Я отсчитала десять шагов в сторону дома и развернулась. Мысли о содержимом сумки снежинками оседали на волосах и таяли, пока я шла на остановку. До автобуса, переводящего дух на конечной, оставалась пара метров, когда чья-то ладонь повернула меня за плечо.
– Разве ты не собиралась домой? – догнала меня Лилька и пристроилась рядом.
– Я передумала. А ты почему здесь?
Ответ получился слишком резким. Подруга в очередной раз подозрительно на меня посмотрела.
– Заметила тебя и решила вернуться. Поедешь в библиотеку?
Я
– Можно с тобой? Мне как раз надо сдать «Мастера и Маргариту».
– Нет, нельзя, – остановилась я.
Лилька поджала губы и отступила.
– Мне не надо в библиотеку. Я тебя обманула.
– Я так и поняла, – кивнула она и подошла ближе. – Ты сегодня какая-то странная.
– Неудивительно. Я полдня думала, как от тебя отвязаться.
– Зачем? – ее подбородок дрогнул.
– Мне нужно в центр, купить лучшей подруге подарок на Восьмое марта.
– И все? А я-то думала!.. – рассмеялась Лилька.
– О чем?
– Ну не знаю, – пожала она плечами, – может, у тебя появился парень.
– Вот еще! Мне не до парней.
– Тогда, у тебя новая подруга и ты не хочешь мне о ней рассказывать.
– Дурочка, я бы вас познакомила.
– Значит, ты задумала кого-нибудь убить!
Я улыбнулась в ответ, стараясь скрыть напряжение. Автобус заурчал и тронулся с места. Поцеловавшись с Лилькой еще раз, я побежала к остановке. Интересно, она на самом деле верит, что я способна на убийство? Неважно. Главное, верю ли я?
В отделе учебной литературы центральной библиотеки стояла затхлая тишина, только из соседнего зала доносился приглушенный скрип ксерокса. Я нарочито громко процокала каблуками до пустого стола. Из-за стеллажа послышалось ворчание, и ко мне вышла библиотекарша. Она поправила выехавшую из пучка на затылке шпильку и, сев за стол, оглядела меня снизу вверх.
– Мне нужен справочник по ядам, – сказала я, поймав ее взгляд.
– Какого-нибудь конкретного автора, или…
– Просто хороший справочник.
– Они все хорошие, – подняла брови библиотекарша.
Я промолчала. Она встала и снова скрылась за стеллажами. Во мне дозревала уверенность, что она обиделась и больше не вернется, когда женщина вышла с книгой. Не успела я протянуть руку, как библиотекарша прижала книгу к груди и, сощурившись, спросила:
– Ваша фамилия?
– Зеленова, – назвала я Лилькину фамилию. Подруга постоянно брала учебники по химии. Одним больше, одним меньше – никто и не заметит. В моем списке книг этот справочник выглядел бы подозрительно.
– Лидия? – уточнила библиотекарша, открывая Лилькину карточку.
– Лилия.
– У вас есть что-нибудь на руках?
Что она имеет в виду? Деньги? Яд? Библиотекарша посмотрела сначала в карточку, а затем на меня. Я тут же сообразила, о чем речь.
– Да, у меня задачник по химии для абитуриентов, справочник по металлам, – вспомнила я перечень внешкольных учебников подруги, – англо-русский словарь…
– Вот ваши яды, – перебила библиотекарша. – Распишитесь. Залог – триста рублей.
Она протянула мне книгу и формуляр. Я достала из кошелька деньги. Если объявление на двери обмануло и завтра здесь не короткий день, а выходной, Лилька останется без подарка на Восьмое марта. Пока библиотекарша проверяла на свет лампы сторублевые купюры, я аккуратно выводила Лилькину подпись. В детстве она скопировала часть моего автографа, поэтому, когда библиотекарша отложила деньги, я легко чиркнула последнюю закорючку. Предупреждение о том, что каждый просроченный день стоит денег, застало меня уже в дверях.