Тёмный властелин желает развлечься
Шрифт:
— Нет? А как ты по вечерам время коротаешь, чем народ твой занимается? У нас-то телевизоры есть, в бары ходим, в интернете ползаем.
— Чем народ занимается? — он всё-таки отбросил куртку к остальным вещам и продолжил свои поиски. — Это надо у народа спросить. Мне откуда знать? Думаю, что в таверны ходит. Или дома сидит. Я в библиотеке читаю или своей лаборатории время провожу.
— И всё?
— И, кажется, ты, Лиэна, договорилась, — рявкнул он внезапно и окатил меня злым взглядом.
«А что я такого сказала?» — хотела я спросить, но мой рот попросту не открылся. В него словно клея «Супер Момент» налили.
— Ну вот, это, думаю,
Сказав это, он молниеносным движением отстегнул плащ от куртки и быстро расстегнул защелки на ней. И он уже стоит предо мной по пояс голый… А у меня от этого зрелища во рту образовался целый океан слюней… И я резко обрадовалась, что рот у меня сейчас не открывается. Иначе бы всё в округе забрызгала.
Поджарый, четко очерченные, будто вылепленные, мышцы. Бронзовый цвет кожи, не единого волоска — ни на спине, ни на груди. М-м-мау! Хорош, гад рогатый, этот Мао-о-у!
— Хватит меня гладить, — не смотря в мою сторону и накидывая себе на плечи нечто, больше похожее на рубашку без рукавов, бросил он, и я, не понимая, к кому он обращается, оглянулась. О чем он, вообще? Про кого он говорит?
— Я же сказал — хватит, — повторил он с нажимом и, надев поверх черной «рубашки» узкую жилетку из плотной темной кожи, смерил меня пристальным взглядом.
«Да что хватит-то? — пронеслось в моей голове. — Мне, что, и смотреть на него нельзя? И почему гладить? Он не видит, что ли, что я никак не могу его гладить? Да мне бы и в голову такое не пришло!». Я фыркнула и поочередно продемонстрировала ему все свои лапы. И в этот момент я увидела, что он имел ввиду… Мой предатель хвост опять активизировался и, обвив бедро мужчины, крайне игриво наглаживал того по ягодицам! Ма-а-ама! Да что же это такое творится?! Да за что мне всё это?!
И тут мне стало так стыдно, что я впервые в своей жизни хотела по-настоящему, а не фигурально, провалиться от стыда под землю. Сначала я попыталась мысленно приказать хвосту не двигаться, но эта падлюка словно жила своей, отдельной от меня жизнью и ни в какую слушаться не хотела. Потом я попыталась извернуться и зубами оттащить его, но, когда я вцепилась в гадюку, то сама же и заныла от боли. Поняв, что всё бесполезно, я, яростно замахав лапами, попыталась наглядно показать, что к действиям того предателя с пушистым кончиком я не имею никакого отношения.
Маору, глядя на мои хаотичные подпрыгивания и размахивания лапами, сначала никак не отреагировал. Он, сложив руки на груди, терпеливо подождал секунд пять и в итоге, схватив хвост за самый кончик, дернул его с такой силой, что я, жалобно мявкнув, рухнула мордочкой на землю.
— Если я говорю — хватит. Значит хватит, — тихо произнес мужчина и, перешагнув через мое распластанное тело, подошел к Шантаэру.
Мне было обидно. Кроме того, что жутко стыдно, так ещё и обидно! Я ведь ни в чем не виновата. Это не я его гладила, ну технически — я, но ведь совсем не я! Это всё хвост проклятый! И из-за него же я и пострадала.
Вообще, весь этот день — одно сплошное проклятие. Я стала кошкой, я в другом мире.
И, как бы я не пыталась хорохориться и относиться ко всему происходящему будто к дурному сну, воспринимая всё это не настоящим… Но больно-то мне было сейчас по-настоящему! И
Но мне никак нельзя отчаиваться! Нельзя! Если я приму всё, что со мной сейчас происходит не за сон, а за реальность — я точно впаду в истерику и… Нет-нет! Нельзя об этом думать! Это просто бред моего сознания. Я всё ещё еду на электричке. Скоро поезд прибудет на вокзал, и я спокойно поеду на метро домой. Приду домой и даже ничего готовить не буду. Просто завалюсь спать. А завтра пойду, как обычный человек, на свою работу. По дороге домой я зайду в магазин, куплю себе тортик и одна его съем… Да, именно. Плевать на диету, плевать на фигуру — после таких реалистичных снов не грех и порадовать свой воспаленный мозг. Это ему просто глюкозы не хватает! Маме сейчас сахар нельзя, так и я решила её поддержать и ничего такого не покупала, и две недели своего отпуска, что я прожила у неё, питалась только овощами, гречкой и клубникой с огорода, которой было совсем мало: год выдался неурожайным.
Забивая себе голову такими идиотскими мыслями, я пыталась отвлечься, однако при мыслях о еде мой желудок внезапно противно заныл, и раздался его громкий, отчаянный вопль.
И моя голова рухнула на землю, а носом я зарылась в густую траву. Я страус. Меня тут нет. Я спряталась!
— Никуда не уходи, — произнес Мао, пока я предавалась отчаянию и стыду, и я нехотя приоткрыла глаз. Он уже застегнул жилетку, надел ещё нарукавники до локтей из такой же дубленой кожи и, погладив Шантаэра по морде, испытующе посмотрел на меня. — Ты всё поняла?
И я отрицательно покачала головой. Что значит «никуда не уходи»? Он, что, хочет оставить меня одну? Я не хочу оставаться одна! Не хочу! Тогда мне точно станет страшно.
Резко подпрыгнув, я за один рывок подлетела к нему и, обхватив лапами его ноги, прижалась к мужчине.
— Теперь ты ещё и обниматься лезешь? Отойди, — отчеканил он, пытаясь аккуратно меня отодвинуть от себя, но я ещё сильнее вцепилась в него и отрицательно замотала головой. Хоть речи он меня сейчас лишил, но я и без слов смогу ему объяснить, что я его не отпущу. Пусть он меня сам откинет, но по своей воле я не останусь тут одна, наедине со своими мыслями.
— Ты думаешь, что я тебя брошу, что ли? — на удивление, как мне показалось, невероятно ласковым голосом спросил он, и я закивала уже утвердительно. — Ну и глупая же ты! — фыркнул после этого Маору, и я подняла на него удивленный взгляд. — Я ведь сказал — ты моя служанка, и я заберу тебя с собой на свою планету.
Пока я соображала: то ли мне радоваться тому, что он не оставит меня, то ли злиться, что он считает меня своей собственностью — мужчина ласково погладил меня между ушами и отстранил от себя. После чего, нагло ухмыльнувшись, демонстративно щелкнул пальцами, и тут же исчез. Словно его никогда и не было.
— Какого черта? — произнесла я. И поняла, что с исчезновением Маору я опять могу разговаривать.
— Он, что, телепортировался? Он оставил нас тут, а сам направился в город? — я посмотрела на Шантаэра просто потому, что больше не к кому было обратиться на этой полянке. Но конь, смерив меня презрительным взглядом, фыркнул так же, как и мужчина за несколько секунд до этого.
— Ах ты, скотина ты рогатая! Весь в своего хозяина! — в сердцах бросила я и, подойдя к краю обрыва, уселась лицом к городу. Мужчина точно туда отправился, я в этом и не сомневалась.